Скриба - [121]

– А вот я заслуживаю отдыха. Как вы верно подметили, я уже не мальчик, и прежде чем толкать судно, должен передохнуть.

– Так вы не отказались от этой мысли? Но тридцать один человек…

– Возможно, и больше. Пока вы тут разглагольствовали, со второго судна спустили трап и десять человек пытаются добраться сюда.

– Значит, вы не единственный, кто понимает, что делать дальше. Если судно не удастся освободить ото льда, мы перенесем свой багаж на другое, вернемся во Франкфурт и подождем конца ледохода. Эти люди, по-видимому, хотят помочь нам перенести вещи.

– И потому направляются сюда со своими? Конечно, они помогут, но совсем в другом деле, а если вам такое развитие событий не нравится, можете перебираться на второе судно.

– Вы не хуже меня знаете, что я должен попасть в Вюрцбург.

– Тогда кончайте спорить и снимайте ваш багаж. Смотрите-ка, – указал он на берег, – двое пошли вверх по реке, наверняка хотят посмотреть, далеко ли простирается лед, а остальные уже начали рубить деревья и обтесывать их.

– Хотят починить судно?

– Скорее, делают жерди, которые будут служить рычагами при его перетаскивании. Обратите внимание, течение здесь очень медленное, что вкупе с тенью, отбрасываемой этой огромной горой, и является наиболее вероятной причиной внезапного оледенения. Однако выше, где таких гор нет и берег более пологий, река наверняка уже освободилась ото льда.

В это время вернулся Хоос, судя по выражению лица, с хорошими новостями. Он оставил оружие на льду и направился к Исаму.

– Как вы и предполагали, нам придется протащить его всего пару миль. Дальше лед уже ломается, и можно продолжать плавание.

– А берега? – спросил Исам.

– В двух или трех местах сужаются, но в остальных трудностей быть не должно.

– Хорошо. Где дозорный?

– Наверху, как вы и велели.

– Значит, осталось только вытащить эту чертову деревяшку и доволочь ее до открытой воды.

Члены команды, сжав зубы, одновременными рывками тащили судно из воды. После первой попытки оно заскрипело, потом застонало, наконец киль с трудом вполз на лед и судно начало потихоньку продвигаться вперед, похожее на умирающее животное. За волами шли двенадцать гребцов, которые тянули за носовые канаты, еще восемь, по бортам, удерживали его в равновесии. Остальным четырем было приказано вместе с командой второго судна охранять провизию и багаж.

После каждого выкрика, когда люди, чертыхаясь, изо всех сил натягивали канаты, судно содрогалось и перемещалось на едва заметное расстояние. Однако по мере того как корпус вытаскивали из воды, действия становились все более слаженными, и вот уже судно заскользило по льду, оставляя за собой белый матовый шрам.

Ближе к вечеру, сквозь непрекращающиеся ругательства измученных людей, раздался громкий треск ломающегося льда.

– Остановитесь, да остановитесь же, иначе мы все утонем!

Несчастные побросали канаты и отбежали. Лед здесь был уже тоньше, а чуть дальше между льдин вообще виднелась чистая вода.

– Заберите канаты и животных. Проделайте во льду дырку, пусть немного попьют, а потом вы двое отправляйтесь за провизией, – приказал Исам.

Павел, не помогавший тащить судно, отошел немного в сторону. Вскоре появился Алкуин с налитым кровью лицом. Он хотел что-то сказать, но лишь тихо застонал, лег и, закрыв глаза, попытался отдышаться.

– Зря вы им помогали, – упрекнул его Павел. – Теперь на меня смотрят как на какое-то мерзкое насекомое.

– В небольших количествах физические упражнения успокаивают душу, – сказал Алкуин, все еще прерывисто дыша.

– Вот тут вы ошибаетесь. Пусть физическим трудом занимаются те, кому положено им заниматься, а мы, oratores57, должны молиться, ибо именно это повелел нам Господь. – И Павел помог Алкуину передвинуть самый легкий мешок.

– Ах, да… законы, по которым живет весь мир: oratores молятся о спасении людей, bellatores58 сражаются за святую церковь, а operarius59 должны за всех за них трудиться. Простите, я об этом позабыл. – И Алкуин криво усмехнулся.

– Но вы не обязаны работать, – повысил голос Павел.

– Однако крестьяне тоже иногда молятся, думаю, вы не будете это отрицать. Подайте мне, пожалуйста, воды.

– Конечно, и даже не иногда.

– И вы также не будете отрицать, что у bellatores есть не только воинские, но и духовные обязанности. – Алкуин сделал глоток.

– Несомненно…

– Тогда почему мы не можем иногда поработать? – спросил он уже более твердым голосом.

– Вы, наверное, забыли, что я не монах вроде вас, а начальник папской канцелярии и регент церкви Святого Иоанна Латеранского.

– Но с двумя ногами и двумя руками, – сказал Алкуин, поднимаясь. – А теперь простите, но дело еще не закончено.

Он взглянул на берег, потом на Исама, прислонившегося к борту судна.

– Его наверняка беспокоит дозорный, – сказал он Павлу, указывая на Исама. – Он должен быть там, но его нигде не видно.

– Ради Бога, Алкуин, прекратите. Где-нибудь облегчается или осматривает окрестности.

– Хотелось бы так думать, но Исам не сводит глаз с леса и очень взволнован.

Павел вынужден был признать его правоту. Молодой человек метался, словно зверь в клетке, без конца отдавал приказания и держал наготове лук. Алкуин подошел к нему.