Скриба - [123]

Несколько гребцов погрузили на борт вещи и провизию и устроили Павла на палубе, тогда как прочие по-прежнему пытались столкнуть судно.

– Черт вас всех побери! Толкайте же, лентяи проклятые!

Люди предприняли очередную попытку, и судно наконец сдвинулось.

– Еще раз, сильнее, навались!

Вдруг лед оглушающее треснул, все в страхе отпрянули, и судно начало погружаться в реку, словно в пасть дьявола.

– Назад, быстрее! Прочь!

В этот миг льды расступились, и судно плавно опустилось на воду. Несколько гребцов, запутавшись в веревках, упали в реку.

– Поднимайтесь наверх, скорее! – прокричал Исам под ливнем стрел.

Хоос вскарабкался первым, остальные, побросав луки, тоже лезли, цепляясь за борт. Алкуин барахтался среди них, наполовину погрузившись в воду.

– Здесь есть раненые, – сказал он, поддерживая одного из них.

– Некогда ими заниматься, поднимайтесь! – Хоос протянул ему руку.

– Но мы не можем их бросить, – не унимался Алкуин, по-прежнему держа на плаву раненого.

– Поднимайтесь же, черт возьми, или я вас заставлю!

Алкуин не послушался.

Хоос прыгнул за борт и упал на льдину рядом с Алкуином, затем вытащил меч и проткнул того, кого монах пытался спасти. Так же он поступил еще с одним, пытавшимся вылезти из ледяной воды.

– Ждать больше нельзя, забирайтесь! – приказал Хоос.

Алкуин, оцепенев, смотрел на Хооса, и двое гребцов втащили его на борт, словно сомнамбулу.

Они плыли вверх по реке, а когда солнце скрылось за горами, остановились в небольшой заводи.

– Переночуем здесь, – решил Исам.

Алкуин занялся пострадавшими, но поскольку нужных инструментов и снадобий у него не было, он просто промыл раны от стрел и перевязал ушибы и вывихи. Вдруг сзади раздался слабый голосок:

– Могу я помочь вам?

Алкуин с беспокойством взглянул на Терезу, потом кивнул, и девушка вместе с ним склонилась над очередным несчастным. Когда работа была закончена, Тереза отошла в угол помолиться за погибших, а к Алкуину, хромая, приблизился Павел.

– Возьмите, поешьте немного, – предложил он.

– Спасибо, я не голоден.

– Алкуин, ради Бога, вы же видели все своими глазами. Эти бедняги не могли сами взобраться на судно, а нужно было скорее отплывать, другого выхода не было.

– Если бы вы были там, внизу, вы бы так не говорили, – с гневом произнес Алкуин, затем глубоко вздохнул и поднял голову. – Возможно, вы и правы, но вы не знаете, как смотрел на них Хоос Ларссон. Он убил их, даже глазом не моргнув.

– Будьте же благоразумны. Конечно, он не тот человек, который способен наслаждаться красотами поэзии, но он спас нам жизнь.

Алкуин кивнул. Вероятно, так и есть, но его беспокоила невозмутимость Хооса.

Едва рассвело, один из гребцов обследовал нанесенные судну повреждения и вернулся весьма опечаленный.

– Корпус разбит, – сказал он, – и я сомневаюсь, что мы сможет тут его починить.

Исам покачал головой. Нужно было решить, плыть ли дальше или пристать к берегу и запастись деревом для починки, однако из-за опасности нападения второй вариант он счел неприемлемым.

– Поплывем дальше, пока судно выдержит.

Алкуин проснулся от ударов весел по воде. Рядом с ним, наполовину укрытый одеялом, спал Павел. Тереза дремала, свернувшись в клубочек и надеясь таким образом укрыться от откровенных взглядов гребцов. Алкуин решил разбудить Павла, пока тот не замерз, и принес ему вина и ломоть ржаного хлеба. Увидев это, Тереза подошла к ним.

– Еду теперь будут выдавать понемногу, – сообщила девушка, – так как во время нападения мы лишились почти всех припасов.

– У меня нога болит, – пожаловался Павел.

Алкуин поднял его сутану. К счастью, прелат был толстым человеком, и стрела застряла в жировой прослойке.

– Хорошо бы ее выдернуть.

– Что, ногу? – спросил перепуганный Павел.

– Бог мой, конечно нет, – стрелу.

– Давайте лучше подождем до Вюрцбурга.

– Хорошо, подождем, а пока попробуйте этот сыр.

Павел впился зубами в предложенный кусок, а Алкуин тем временем рывком вытащил стрелу. Павел взвыл, и горы эхом откликнулись на его крик. Алкуин полил на рану немного вина и завязал ее заранее приготовленными чистыми тряпками.

– Проклятый ученик лекаря…

– Это даже любопытно: действия Хооса вы оправдываете, а меня ругаете. Но если серьезно, ваша рана могла бы принести вам много неприятностей. А теперь вставайте и попробуйте пройтись.

Павел нехотя подчинился и вскоре уже неуклюже бродил среди своих вещей, переставляя ноги так, будто они закованы в цепи. Вдруг он заметил струящуюся по палубе воду, а затем обнаружил, что один из его тюков намок, и поднял крик не хуже женщины. С помощью Алкуина тюк перенесли на корму, на более высокое место, и только убедившись, что он в безопасности, Павел вздохнул с некоторым облегчением.

– Судя по вашему лицу, там хранится что-то очень важное, – заметил Алкуин, ощупывая тюк.

– Lignum cruсis… одна старинная реликвия, – недовольно пояснил Павел.

– Lignum cruсis? Часть креста с Голгофы? Реликвия, перевезенная из иерусалимского храма Гроба Господня в Рим и хранившаяся там в Сессорианской базилике?

– Вижу, вы знаете, о чем идет речь.

– Конечно, хотя отношусь к этому скептически.

– Как? Неужели вы полагаете…

– Нет, ради Бога, простите, – вовремя сдержался Алкуин. – Конечно же я верю в подлинность и