Сколопендр и планктон - [15]

В качестве побочного занятия все они разрабатывали спецификции, полную ответственность за которые, когда они уже были готовы, брал на себя Первый заместитель главного инженера Полквост, человек редкого великодушия.

Глава V

Оставшись один в своем кабинете, Рене Видаль принялся за неотложную работу — перфорацию листов для заметок по кадровым вопросам.

Он едва ли десять минут дырявил бумагу, когда вдруг задребезжал внутренний телефон.

Видаль взял трубку:

— Алло? Господин Видаль? Это мадемуазель Мешаль.

— Здравствуйте, мадемуазель, — сказал Видаль.

— Здравствуйте, месье. Тут один господин хочет видеть господина Полквоста.

— По какому вопросу? — спросил Видаль.

— По вопросу белых перчаток, однако очень трудно разобрать, что он имеет в виду.

— Белых перчаток? — пробормотал Видаль. — Значит, речь идет либо о коже, либо о текстиле. Тогда это ко мне. Пусть он поднимется сюда, мадемуазель. Так как господин Полквост на отчете, его приму я. Кстати, как его зовут?

— Господин Жормажор, месье. Значит, я посылаю его к вам.

— Посылайте. Видаль положил трубку.

— Такая досада, ребята! — сказал он, приоткрывая дверь к Леже и Леваду. — Посетителя принесло.

— Счастливо поразвлекаться! — пошутил Леже и без всякого перехода задекламировал: — «My tailor is rich»[12] — первый урок из учебника.

Круговым центростремительным движением правой руки Видаль смахнул всю макулатуру со стола в левый ящик, отчего комната приняла более пристойный вид. Потом он вынул отпечатанный на ротаторе документ и внимательно на него воззрился. В таких случаях он всегда прибегал именно к нему. Документ был семилетней давности, но очень толстый и производил солидное впечатление. Он был посвящен унификации натяжных клиньев задних колес тележек для транспортировки строительных материалов размером менее 17x30x15 сантиметров, с тем чтобы такие тележки не представляли большой опасности при погрузочно-разгрузочных работах. Этот вопрос решен пока не был, однако сам документ был как новенький.

В дверь постучали два раза.

— Войдите, — сказал Видаль. Вошел Антиох.

— Здравствуйте, месье, — молвил Видаль. — Садитесь, пожалуйста. — И пододвинул посетителю стул.

Некоторое время они изучали друг друга и, удостоверившись, что до странности похожи, раскрепостились.

— Месье, — сказал Антиох, — господин Полквост нужен мне по личному делу, я хотел попросить руки его племянницы.

— Позвольте поздравить вас, — сказал Рене Видаль, пряча жалостливую улыбку.

— Не поздравляйте, я прошу ее руки для моего друга, — быстро добавил Антиох.

— Ничего себе! Если ваша дружба находит выражение в услугах подобного рода, я буду чрезвычайно вам признателен, если впредь вы будете считать меня своим потенциальным недругом, — витиевато, совсем в духе НКУ, заявил Видаль.

— Другими словами, — заключил Антиох, предпочитавший выражаться простым языком, — заместитель главного инженера Полквост — зануда.

— Зануда каких мало, — подтвердил Видаль.

В этот момент дверь в кабинет Леваду и Леже открылась.

— Простите, — спросил Леваду, просовывая голову в проем, — вы не знаете, что делает Полквост после обеда?

— По-моему, отправляется на встречу вместе с Олваном, — сказал Видаль, — но для надежности удостоверьтесь в этом сами.

— Спасибо! — поблагодарил Леваду и закрыл дверь.

— Вернемся к нашему разговору, — сказал Антиох. — Кажется, мне повезло, что я не застал Полквоста. Всегда полезно кое-что предварительно разузнать о людях, с которыми собираешься иметь дело.

— Вы правы, — согласился Видаль. — А знаете, мне и невдомек было, что у Полквоста есть племянница.

— Она довольно симпатичная, — признался Антиох, вспомнив вечеринку.

— В таком случае она пошла не в дядю.

Полквост и впрямь выглядел помесью хрена с китайской редькой, что еще более подчеркивала крайне неприятная привычка щурить глаза; он страдал близорукостью, но из кокетства часто ходил без очков.

— Вы меня немного напугали, — сказал Антиох. — Впрочем, Майор как-нибудь выкрутится.

— Ах, так это вы для Майора стараетесь! — воскликнул Видаль.

— Вы знаете Майора?

— Как облупленного. Да и кто его не знает. В общем… беседовать с вами о своем почтенном шефе я больше не хочу, терпеть не могу злословить. Хотите, я договорюсь, чтобы он принял вас после обеда? В три часа. Он еще будет здесь.

— Отлично! — обрадовался Антиох. — Я поброжу по кварталу. Прежде чем сунуться к нему, я заскочу к вам. До свидания, старик, и спасибо.

— До свидания! — сказал Видаль и снова приподнялся, чтобы пожать Антиоху руку.

Выйдя, Антиох столкнулся с мальчуганом лет пяти-шести, который скакал по коридору, как онагр в канадских пампасах.

Этого маленького шпиона Леваду нанял денно и нощно следить за Полквостом, чтобы знать, когда можно незаметно выскользнуть из конторы, чтобы пропустить кружечку или поволочиться за бабами. Днем Леваду, бывало, прятал мальчишку у себя в кабинете.

Опять усевшись в кресло, Рене Видаль вытащил на Божий свет кучу бумажного хлама, который запихал в левый ящик стола.

Спустя пять минут он услышал в коридоре тихие шаги и дверь в кабинете Полквоста хлопнула. Шеф вернулся.

Глава VI

Видаль приоткрыл дверь, соединявшую его с кабинетом шефа, и проговорил: