Сколько золота в этих холмах - [61]
Люси подходит ближе. След на самом деле – только полследа. Два пальца, часть лапы размером едва ли больше блюдца. Это оставила какая-то кошка поменьше – рысь или даже крупный домашний кот.
Анна говорит что-то про свое сердце, которое бьется как сумасшедшее, а Люси вторит ей, словно ее собственное сердце не бесстрастно и лениво, словно старые разочарования не мучают ее. Она может развернуться и сказать толпе правду об этом следе, увидеть, как погрустнеют их лица. Но. Она уже рассказала свою историю в Суитуотере. «Сирота. Подброшенная на порог. Не знаю, кто мои родители. Осталась только я». Эта девочка не знает тигров.
– Я думаю, если бы ты была животным, – говорит Анна, – то непременно тигром. Самым милым и добрым из них.
Люси целует Анну в макушку. Цветы, теплое молоко. Утешительный запах детской. Она протягивает руку, чтобы помочь Анне встать.
– Конечно, – говорит Анна, беря ее руку, – нам бы пришлось срезать тебе когти.
От жары сок и кровь поднимаются быстрее. Рука Люси, такая скользко-потная, держит руку подруги. Кто может обвинить ее в этот жаркий день в том, что она теряет хватку? Даже провожатый не почувствует крамолы, если она разожмет пальцы и Анна шлепнется на слякотную землю, а ее чистое белое платье пропитается бурым цветом земли.
Люси так быстро поднимает Анну, что их плечи сталкиваются. Анна снова поворачивается к толпе, а Люси остается за ее спиной, вытирая потную ладонь. На некотором расстоянии от первого есть и второй след. Не лапы – остроносого ботинка.
– Ваша сестра уходит, – говорит провожатый, оглядывая ее. Первый взгляд быстрый. Второй продолжительный. Он разбирает Люси на части – глаза, нос, рот, волосы. Подсчитывает особенности ее лица, делающие ее непохожей на других. К этому времени Люси уже проходит мимо него, берет подругу под руку. Сзади их не отличишь одну от другой.
Итак, нет никакого тигра, никакого страха, никакого кризиса, чтобы отвлечь Люси от того, чего она опасалась всю неделю. Стремительный поезд приходит точно по расписанию. Он пронзительно свистит на всю станцию. Рельсы дрожат, с тополей падают листья. Анна говорит что-то, но ее слова заглушает стук колес.
Люси одними губами произносит слова, которые надеется услышать: «Я решила не выходить замуж».
«Что?» – видит она движение губ Анны, когда на станцию проникает запах куриного помета.
Рядом с Люси останавливается товарный вагон, из щелей в его стенках летят перья, и хотя одна часть Люси остается на платформе, другая ее часть плетется в мрачную хибарку на краю долины. Она чувствует, что Анна поддерживает ее, спрашивает, что с ней случилось.
Люси проглатывает желчь. «Я в порядке, вот только этот поезд напомнил о времени, когда мы жили в курятнике. Куриное говно наверняка попадало в мою еду и под одеяло».
– Да что-то пить захотелось.
Анна предлагает нанять коляску. Сегодня даже доброта горчит, портится на летней жаре. Лето – самый нелюбимый сезон Люси. Как тяжело оно тащится. Какое оно влажное. Она пять лет прожила в этом городе, но ее все еще переполняет тоска по понятному миру, четко поделенному всего на два сезона: засушливый и дождливый. Она стоит, отказываясь от помощи Анны. Говорит, что пойдет назад одна.
– Нет, ни в коем случае! – кричит Анна. – Милочка, ведь тигр же. Если ты уйдешь, я тут умру от волнения. Ты не должна… ты не можешь…
Для протестов слишком жарко, к тому же протестовать бессмысленно, поскольку Анна все равно настоит на своем. Люси садится.
– Ну вот. Смотри. Я буду ждать на этой скамье.
Она противится странному желанию заурчать.
Хотя станция переполнена, Анна умудряется первой протолкаться к двери вагона, когда та открывается.
Светлые волосы Чарльза гармонично сочетаются с темными кудрями Анны, его подбородок гармонично нависает над ее макушкой, его золотые часы гармонично сочетаются с ее золотыми кольцами, его провожатый гармоничен ее провожатому. И самое главное, они гармоничны своему поведению на платформе: расположились они посредине, словно тут нет пассажиров, которые вынуждены их обходить, словно никому не мешают их выставленные в стороны локти, широко расставленные ноги. Анна в смехе закидывает назад голову, и какая-то женщина отпрыгивает от ее разлетевшихся кудрей, сбрызнутых, как знает Люси, розовой водой.
Вскоре на пустой платформе остаются Анна, Чарльз, их провожатые и Люси. Время ползет. Лучи солнца падают на скамью. Складки платья Люси помялись от пота.
Наконец появляется одинокая тележка. Помощник мясника пришел за своими курами. Краснолицый, с перекошенным воротником, он, пытаясь открыть дверь товарного вагона, стоит слишком близко к Люси. Она подается в сторону, чтобы избежать столкновения с ним, и тут дверь распахивается. Ветер, несущий песок, надувает ее платье.
Рука Чарльза упала на талию Анны. Ни она, ни он не замечают суматохи.
Люси начинает отряхиваться, но слишком поздно. Грязь и пот смешиваются в землистую кашицу, прилипающую к белой ткани, пачкают ее платье точно таким же образом, каким только что, как она воображала, испачкалось платье Анны. Она, вероятно, выглядит такой же грязной, как помощник мясника. Голос Анны не смолкает, а когда Люси уходит, замечает это только провожатый.
Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Сэм Дюшан, сочинитель шпионских романов, вдохновленный бессмертным шедевром Сервантеса, придумывает своего Дон Кихота – пожилого торговца Кишота, настоящего фаната телевидения, влюбленного в телезвезду. Вместе со своим (воображаемым) сыном Санчо Кишот пускается в полное авантюр странствие по Америке, чтобы доказать, что он достоин благосклонности своей возлюбленной. А его создатель, переживающий экзистенциальный кризис среднего возраста, проходит собственные испытания.
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.