Скитальцы Гора - [12]

— Парад рабынь! — выкрикнул другой. — Парад рабынь!

— Да, да! — с энтузиазмом поддержали его остальные.

«Парад рабынь», как иногда называют это действие, является обычным делом в таких местах, как пага-таверны и бордели. Впрочем, его, конечно, могут также провести и в других местах, например, в домах богатых рабовладельцев, во время званого обеда, пира и прочих удобных случаях. Это — своего рода демонстрация красоты и привлекательности. Рабыни представляют себя вниманию гостей, обычно одна за другой, часто с музыкальным сопровождением. В чём-то это мало чем отличается от демонстрационных показов мод на Земле, за исключением того, конечно, что здесь цель состоит не в том, чтобы показать и выгодно продать наряды рабыни, хотя не исключена и такая задача, а в том, чтобы представить для просмотра, если можно так выразиться, товар заведения. Тогда как на обычной демонстрации одежды на Земле, женщины обращают внимание, прежде всего на наряд, мужчины же, по большей части исподтишка, больше смотрят на моделей эти наряды демонстрирующих, а женщины при этом служат целям модельера, то на парадах рабынь вообще не может присутствовать каких-либо свободных женщин, и мужчины открыто и с вожделением рассматривают красоту представленных невольниц, как это им и предначертано их природой. Здесь женщины служат уже целям не дизайнера одежды, а рабовладельца, который, в случае если их выберут, будет взимать за них плату. Безусловно, эти порабощённые женщины служат также и самим себе, только не в том тривиальном смысле зарабатывания денег, как их свободные коллеги на Земле, а в более глубоких психологических и биологических смыслах выражения и исполнения своей природы. И, само собой, рабыни во время таких дефиле должны испытывать страх, поскольку они в любой момент могут быть выдернуты из строя и принуждены к беспомощному экстазу.

В руках помощников Филеба появились музыкальные инструменты, и послышались замысловатые рулады флейты, простой, а не двойной флейты, и быстрая дробь малого барабана. Рабыни, находившиеся внутри загородки испуганно, и в то же время как-то возбуждённо, посмотрели друг на дружку. Вдруг, словно внезапный выстрел, хлопнула плеть в руке Филеба. Девушки, наряженные в скудные лоскуты шёлка и ошейники, присели и дико вскрикнули от неожиданности. Даже Темиона, стоявшая на коленях около меня, в ужасе дёрнулась. Что и говорить, этот звук знаком любой рабыне.

— Дора! — позвал Филеб.

Немедленно одна из девушек, чувственная широкобёдрая рабыня с очень соблазнительной грудью, наполовину идя, наполовину танцую под музыку, закружилась среди гостей, и, в конце концов, оказавшись перед Бортоном, принялась демонстрировать себя, раскачиваясь вперед-назад и крутясь вокруг своей оси.

— Лана! — объявил Филеб, и Дора поспешила ускользнуть из центрального места показа, закончив свой проход по кругу, и прилагая при этом все усилия, чтобы уклониться от нежностей и объятий, сидевших вдоль пути её следования подвыпивших мужчин, встала на колени позади приготовившихся женщин.

Девица, которую Бортон ранее отправил ублажать своего приятеля, вскочила на ноги и начала свой проход по кругу, в той же манере, что и её предшественница по кличке Дора. Надо признать, длинные стройные ноги этой невольницы сразу приковывали к себе внимание мужчин, а легкая шёлковая короткая накидка, распахнутая на груди, спасибо за это Филебу, оставляла немного места для воображения относительно её очарования. Похоже, Лана принадлежала к тому виду женщин, которые изначально могли бы испытать желание создать некоторые затруднения для своего рабовладельца, но не стоит думать, что подобные проблемы окажутся таковыми, что нельзя было бы легко исправить и воспрепятствовать их повторению всего несколькими ударами плети. А ещё, эта рабыня отлично выглядела в своём ошейнике, и у меня не было ни малейшего сомнения относительно того, что оказавшись под надлежащей дисциплиной, в нём она будет благодарной, любящей и горячей.

— Ай-и-и-и! — восхищённо воскликнул один из присутствовавших, приветствуя красоту шествующей рабыни, которая принялась ещё обольстительнее позировать перед ним.

— Как же всё-таки она красива, — завистливо вздохнув, прошептала Темиона.

— А-и-и-и! — прокричал другой мужчина.

Однако Бортон, лишь усмехнулся и, махнув кубком, снова отослал женщину прочь от себя.

На сей раз Лана покинула круг сразу, немедленно, не потратив ни секунды впустую, при этом двигаясь среди мужчин необыкновенно изящно, в круговороте показывающей себя рабыни.

— Тула! — вызвал Филеб, и следующая девка вскочила на ноги.

Лана же, закончив проход, возвратилась к тому наёмнику, к которому до этого её отправил Бортон. Она всё ещё оставалась под желанием другого, и пока не была от этого освобождена.

— Лина! — объявил Филеб.

Коротконогая, пухлая и весьма соблазнительная невольница, награждённая природой изумительными бёдрами, сорвалась с места. Из таких женщин, как она, часто выходят превосходные рабыни, которые обычно приносят высокие прибыли на невольничьих рынках.

— Я боюсь, — призналась мне Темиона.

Лина даже покраснела от комплементов, которыми, хриплыми голосами, забросали её благодарные зрители. Затем она, так же как и Лана, отосланная Бортоном ранее, протанцевала прочь от центра заведения и опустилась на колени за спинами мужчин.