Сказки попугая (Тота кахани) - [44]

Шрифт
Интервал

Бадшах спросил: — Если я попрошу у твоего отца этого раба, то он отдаст мне его или не отдаст?

Принцесса отвечала: — Батюшка с детства воспитывал его, как сына. Если вы желаете его иметь и считаете нужным призвать, то я со своей стороны пошлю туда одного купца, которому сделаю особые указания и подам юноше надежду на лучшее положение. Тогда, может быть, убежище мира и пришлет его, да и сам юноша поедет охотно.

И вот бадшах, по совету своей жены, послал в Рум богатого купца, как бы по торговым делам.

Когда купец, набрав по приказу бадшаха товаров для продажи, собрался выезжать, принцесса тайком от супруга сказала ему: — О купец! Этот юноша — не раб. Он — мой сын. Передай ему мое письмо, а Румскому императору скажи от меня, что я очень тоскую в разлуке с мальчиком. Пусть пришлет его в качестве раба. Когда он с тобой поедет, вези его бережно, а этой тайны никому не открывай.

В конце концов, купец уехал и через некоторое время привез юношу и передал его бадшаху.

Бадшах, найдя юношу красивым и способным, остался очень доволен, подарил купцу роскошный халат, а раба стал держать при себе. Мать смотрела на него издали и тешила свою душу его поклонами и приветствиями.

Однажды бадшах уехал на охоту. Тогда, выбрав удобное время, принцесса призвала юношу в свой терем, прижала его к своей груди, целовала его лицо и голову и рассказала ему о своей тоске в разлуке с ним.

Осведомители тотчас же донесли об этом бадшаху в таких словах: — Сегодня принцесса за спиной у убежища мира вызвала этого раба в свой терем и посадила его рядом с собой.

Услышав эту дурную весть, бадшах очень огорчился в своей душе и стал говорить: — Бойтесь той женщины, которая с виду притворно строит стену вокруг себя, а в то же время хитростью вызывает к себе любовника из Рума. О Аллах! Проклятие!

Затем он тотчас же покинул место охоты, прибыл во дворец, воссел на трон, украшенный драгоценными камнями, и задумался.

Принцесса, увидев его в таком состоянии, все поняла своим умом и спросила: — Сегодня ваша благословенная душа как будто печальна. Что является этому причиной?

Тогда бадшах сказал: — Сколь прекрасно! Ты, призвав из Рума своего любовника, разделила с ним ложе и изменила мне. Какая дерзость и бесстыдство!

Бадшах хотел казнить принцессу, но разве может влюбленный убить свою возлюбленную? Затем он стал так говорить в своей душе: «Вместо жены надо казнить раба».

Решив это, он дал знак палачу и приказал ему: — Сейчас же отдели голову раба от тела.

Выслушав приказ, палач схватил юношу и, посадив его на место казней, спросил: — О пойманный роком! Ты ведь знал, что это супруга бадшаха? Сойдясь с ней, как спастись? И как ноги твои осмелились войти в царский терем?

Юноша отвечал: — Не говори таких слов. Она моя родная мать. Когда мой отец скончался, она вышла замуж за бадшаха и, стыдясь, не рассказала ему обо мне. Я не лгу. Убей или отпусти.

Я в твоей власти, и хоть живу еще — что толку?
Кинжал занесен, и хоть дышу еще — что толку?

Выслушав это, палач сжалился над юношей и не стал его убивать, говоря в своей душе: «Если бадшах узнает, что это сын принцессы, то скажет: зачем ты его убил? и ради своей жены потребует его от меня, и если тогда я не приведу его живого, то буду казнен рукой другого палача».

Когда в сердце палача возникли такие опасения, он доложил бадшаху: — Убежище мира! Привет! Я этого обреченного на смерть убью в таком месте, где не будет и признака воды.

И вот, под таким предлогом, он взял юношу, пошел к себе домой и спрятал его.

Через два дня палач, явившись к бадшаху, доложил: — Убежище мира! Привет! Голова раба упала жертвой к вашим благословенным стопам.

Когда бадшах выслушал эти слова, то пламя его гнева немного остыло, а принцесса всему поверила, и в груди ее еще сильнее запылал огонь любви.

Сына захватили, но мать осталась.
Она, как бутон, расцветать осталась.

Вне себя она говорила в своей душе: «Что же это вышло! И сын умер, и мужа потеряла».

Случайно одна старуха, жившая во дворце, спросила ее: — О госпожа! О ком ты так тоскуешь в своей молодости, что круглые сутки лежишь, уткнув лицо в подушку?

Тогда принцесса рассказала ей обо всех обстоятельствах, добавив: — Вот какое событие случилось со мною.

Старуха доложила: — О повелительница! Будь спокойна. Я при помощи одной уловки заставлю бадшаха сжалиться над тобой и приведу его к тебе в терем.

Принцесса промолвила: — О мать милосердия! Если ты найдешь лекарство от этой муки, то я наполню твои карманы и пазуху драгоценными камнями.

Итак, однажды старуха эта, увидев бадшаха в одиночестве, спросила его: — О шах-ин-шах!{173} Уже несколько дней я вижу тебя удрученным. Да буду я твоей жертвой!{174} Отчего это так! Все ли благополучно?

Пусть тебе даст бог много счастливых дней.
Я, старуха, предана юности твоей.

Бадшах ответил: — О мать добродетели! Моя неисцелимая скорбь такова, что я и выразить не могу. Горе мое в том, что принцесса вызвала из Рума одного раба и полюбила его. Я его казнил, а принцессу не смог казнить, ибо только бог знает, где правда, где ложь, а она — моя возлюбленная. Если убью ее без расследования, а потом все окажется ложью, то позор мне будет и душевное смятение. Этот узел и является причиной моей подавленности.


Рекомендуем почитать
Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.


Бог-Скорпион

В 1971 г. Голдинг выпустил в свет сборник «Бог-Скорпион», повести которого переносят читателя то в Древний Рим («Чрезвычайный посол»), то в первобытную Африку («Клонк-клонк»), то на знойное побережье Нила в IV тысячелетие до новой эры («Бог-Скорпион»). Заглавная повесть сборника представляет собой небольшую стилизованную зарисовку из жизни древних египтян. Голдинг, с детства увлекавшийся историей и мифологией Древнего Египта, с наглядностью почти кинематографической воспроизводит быт, нравы и обычаи древнеегипетского царства.


Ирландские саги

Из огромного количества сохранившихся до нас старых ирландских сказании мною были выбраны для перевода образны из двух групп саг. Первая содержит древнейшие из героических саг, именно — относящиеся к циклу Кухулина. В таком виде, особняком, они стоят обычно и в ирландских древних рукописных сборниках. Мною подобраны из них те, которые изображают наиболее яркие моменты из жизни этого героя. От перевода наиболее прославленной из них, Похищение быка из Куальнге, я вынужден был воздержаться в виду как огромного объема, так и слишком однообразного характера ее.