Сказки Нью-Йорка - [9]

Шрифт
Интервал

: Это в ваших интересах. Я только стараюсь помочь вам. Надо выяснить вашу квалификацию. Обозначить тот вид работы, для которой вы сгодитесь. Узнать ваши предпочтения. Мы представляем собой предприятие, где сотрудники привыкли снимать пиджаки и закатывать рукава, когда дело этого требует. И ваша курьерская работа нужна нам только на короткое время — лишь для того, чтобы все ваши уникальные способности проявились, всплыли, так сказать, наружу. А потом увидим… Вы меня понимаете?

Крисчен: Откровенно говоря, я занимался… Да, у меня был большой опыт работы.

Хоу: Я это понял, но давайте все же будем смотреть фактам в лицо, мистер Крисчен. Чем конкретно вы занимались?

Крисчен: Я был уполномоченным. Специалистом по человеческим отношениям. Как я вам уже сообщил, я имею право считать себя бывшим учеником человеческой природы.

Хоу: И это я усвоил — вы говорите об этом уже в третий раз. Насколько я понимаю, вы занимались общественными связями?

Крисчен: (с презрением ко всяким общественным связям) Ну, предположим, что это была разновидность моих былых занятий. Тогда я не чувствовал себя достаточно свободным в своей профессии, потому что с некоторого времени в моей голове все перепуталось.

Хоу: Что это была за фирма?

Крисчен: По правде говоря…

Хоу: Факты, Крисчен, факты…

Крисчен: Корпорация «Лесные звезды».

Хоу: Как-как, простите?

Крисчен: «Лесные звезды».

Хоу: А что выпускала ваша корпорация? Только кратко.

Крисчен: Смерть.

Хоу: Как-как?

Крисчен: Смерть.

Хоу: Что?

Крисчен: Я сказал вам как можно кратко — смерть. Одно слово.

Хоу: А-а, вы имеете в виду, что работали в похоронном бюро.

Крисчен: Да, если вы хотите всё свести к простой формуле, то я был сотрудником похоронного бюро. Мистер Вайн, владелец «Лесных звезд», говорил мне, что я выполняю свои обязанности превосходно.

Хоу: Я даже не знаю, что мне с вами делать, Крисчен, прости, Господи… Придвиньте-ка сюда стул и сядьте ближе. За годы своей работы мне, слава Богу, не приходилось никого представлять в черном свете или же, наоборот, захваливать. Как долго вы работали в похоронном бюро?

Крисчен: Не очень долго. Я прошу вас дать мне шанс показать себя, мистер Хоу. Только один шанс.

Хоу: Успокойтесь. Я умоляю вас не волноваться. (Потирая лоб рукой.) Дайте мне подумать. Какое забавное собеседование у нас с вами вышло. Я совершенно сбит с толку. Позвольте задать вам вопрос?.. Минуту… (Говорит по диспетчерской связи.) Мисс Келли, не могли бы вы поставить для нас ту музыку, которую мы выбрали для конференции в пятницу с представители из Чикаго.

Голос Келли: Да, пожалуйста, мистер Хоу.

Хоу: (звучит Andante Cantabile для струнных инструментов) Корнелий. Вы ведь ищете работу, не правда ли? Вы можете не отвечать, если хотите.

Крисчен: Умер близкий мне человек.

Хоу: Я сожалею. Кстати, вам нравится эта музыка?

Крисчен: Да, это очень хорошо.

Хоу: Она успокаивает, не правда ли? Применение музыки в бизнесе — это одна из самых удачных новаций мистера Мотта, которую можно сравнить ну разве что с изобретением колеса. (Крисчен мрачнеет.) Ну что же вы, Крисчен, бодрее-бодрее. Давайте разберемся, в чем заключается ваша проблема? В том, что ваш опыт работы в похоронном бюро не делает погоды мистеру Мотту, но все же… маленькую погодку сделает. Я должен сказать вам одну вещь перед тем, как мы пойдем дальше: вы мне очень нравитесь, думаю, у вас все получится.

Крисчен: Спасибо.

Хоу: Вы знаете, большинство людей с протекцией мистера Мотта, с которыми я вынужден работать, не соответствуют тому, что написано в их документах, — но это только между нами. Вы поразили меня вашим богатым воображением. И поэтому я даю вам шанс: если, предположим, я припишу вас к отделу, вырабатывающему новые идеи, то в этом случае вы можете ручаться за то, что свежие мысли будут время от времени у вас появляться? Сделаем такую попытку?

Крисчен: Насколько я понял, я должен выдавать идеи. Идеи по поводу чего?

Хоу: Ну как же, Корнелий, идеи по поводу нашего общего дела, в которое мы с вами волей-неволей вовлечены. Ну, быстренько соображайте! Нужны идеи! Мы производим свечи зажигания. Мистер Мотт ценит полезные слова. Думайте, думайте! Быстро.

Крисчен: Мой мозг сейчас не способен плодотворно работать.

Хоу: (говорит по диспетчерской связи) Мисс Келли, дайте нам что-нибудь поэнергичнее, чтобы ускорить работу мозга. Примерно сорок пять секунд музыки после десятисекундной паузы.

Голос Келли: Десять секунд пошли.

Крисчен: Фу ты! Простите меня, я очень взволнован. Моя жизнь зависит от того, что я сейчас произнесу.

Хоу: Не воспринимайте эту попытку так серьезно. Думайте. Нужно одно предложение. Одна идея, хоть в стихах, все, что угодно, безразлично что, но только при условии, что это будет неоспоримым и весомым фактом, предложенным вами.

Крисчен: Мое остроумие иссякло.

Хоу: (звучит «Венгерская рапсодия» Ференца Листа) Давайте-давайте, ну же!

Крисчен: Я не могу сейчас, мистер Хоу, клянусь вам. Ни слова.

Хоу: Через не-могу. Я уверен, вы сможете. Подумайте, что бы вы могли предложить нам для производства свечей зажигания. Как добыть деньги! Деньги-деньги, милый мой. Думайте о деньгах.


Еще от автора Джеймс Патрик Донливи
Дорогая Сильвия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вот вам Всевышний

Сборник представляет разные грани творчества знаменитого «черного юмориста». Американец ирландского происхождения, Данливи прославился в равной степени откровенностью интимного содержания и проникновенностью, психологической достоверностью даже самых экзотических ситуаций и персоналий. Это вакханалия юмора, подчас черного, эроса, подчас шокирующего, остроумия, подчас феерического, и лирики, подчас самой пронзительной. Вошедшие в сборник произведения публикуются на русском языке впервые или в новой редакции.


Лукоеды

От лука плачут. Это факт. Поэтому, когда в Покойницкий Замок вторгается банда лукоедов, помешанных на изучении человеческой физиологии, со своими дождемерами, экс-заключенными и ядовитыми рептилиями и начинает вести раскопки прямо в парадном зале, наследник Клейтон Клементин, носитель избыточных анатомических органов, тоже готов разрыдаться. Но читатели «Лукоедов» смеются уже тридцать лет. И никак не могут остановиться…Американо-ирландский писатель Джеймс Патрик Данливи (р. 1926) написал один из самых оригинальных сюрреалистических романов XX века.Комический эпос «Лукоеды» — впервые на русском языке.Дж.


Франц Ф

Сборник представляет разные грани творчества знаменитого «черного юмориста». Американец ирландского происхождения, Данливи прославился в равной степени откровенностью интимного содержания и проникновенностью, психологической достоверностью даже самых экзотических ситуаций и персоналий. Это вакханалия юмора, подчас черного, эроса, подчас шокирующего, остроумия, подчас феерического, и лирики, подчас самой пронзительной. Вошедшие в сборник произведения публикуются на русском языке впервые или в новой редакции.


Волшебная сказка Нью-Йорка

Один из лучших романов современного американского писателя ирландского происхождения по своему настроению живо напомнит молодому читателю один из лучших клипов английского музыканта Стинга «Иностранец в Нью-Йорке», а читатель более искушенный, конечно, вспомнит творчество одного из духовных отцов Данливи — Генри Миллера с его прославленным бестселлером «Тропик рака», где трагикомическая вакханалия эроса переплетена с пронзительными раздумьями о сути человеческого бытия. О том же рассказы Данливи, где герой ищет себя в прошлом, настоящем, но если и находит, то скорее — в себе самом.


Так я купил медвежонка

Сборник представляет разные грани творчества знаменитого «черного юмориста». Американец ирландского происхождения, Данливи прославился в равной степени откровенностью интимного содержания и проникновенностью, психологической достоверностью даже самых экзотических ситуаций и персоналий. Это вакханалия юмора, подчас черного, эроса, подчас шокирующего, остроумия, подчас феерического, и лирики, подчас самой пронзительной. Вошедшие в сборник произведения публикуются на русском языке впервые или в новой редакции.


Рекомендуем почитать
Офицер-вербовщик

Вербовка солдат для войны за испанское наследство в городе Шрусбери графства Шропшир проходит не слишком гладко — влюбленные, но уверенные в себе девицы создают немало осложнений двум офицерам-вербовщикам. Нужно прогнать скуку? Любите легкое чтение? Посмеяться? — Интрига, переодевание женщины в мужчину, весёлые розыгрыши, обман, дуэли без последствий. И хороший язык персонажей, автора, переводчика. Основано на личном опыте автора.


Мишель Лерма, или Упоение юности

Шарада гусара и светской красавицы, исторически достоверная, романтическая история в стихах и прозе.


Кот в сапогах

Ироническая комедия изображает постановку известной волшебной сказки на сцене немецкого театра конца XVIII века. Спектакль превращается в интерактивное действие, в котором участвуют автор пьесы, выходящие из ролей актеры и требовательные зрители.


Максимиллиан Столпник

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Садовая комедия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь за любовь

От издателяКонгрив творил на рубеже веков (XVII–XVIII), в эпоху переломную, сложную, формирующую новые понятия, мораль и эстетические нормы.Комедии Конгрива, произведения подлинно талантливые и яркие, созданные едким насмешником над нравами века, отразили свое время, свою эпоху.Перевод Р. В. Померанцевой; стихи в переводе А. С. ГолембыКомментарии И. В. Ступникова.