Сказки Бустаная - [29]

Нахлебавшись, мангуст хлопнулся на землю, перекувырнулся и откатился к краю, отдуваясь и шмыгая носом. Его измазанная вином мордочка была очень похожа на человеческое лицо и он обтирал её похожими на руки лапами. И ещё его крупно знобило, видимо из-за яда, проникшего в кровь через порезы. Змея шипела и мерзко извивалась, зрители одобрительно вопили и хохотали.

Чуть поодаль, слева, колыхнулась синяя ткань и трое давешних головорезов ввели прохожего: двое держали под руки, третий нёс в вытянутой руке монеты. Они вышли на середину площадки, несший монеты, цыкнул на дёрнувшуюся было к прохожему змею, и та тут же резко отпрянула на место.

— Почтенные! — звучно сказал он, перекрывая шум, — мы наконец схватили одного из воров! — Наступила полная тишина, тяжёлые взгляды сдавили пленного со всех сторон. — Ведь человек, не отдающий положенной платы, вор, верно? Вот четыре монеты, отданные этим человеком на заповедь. И ни одной он не отдал нам! — Говорящий замолчал, видимо ожидая ответа от собравшихся, но те молчали, по-прежнему сверля взглядом полумёртвого человека, буквально висящего на руках сопровождающих. Отголосок обложившего его ужаса как холод из погреба прошёлся по волосам и лицу тоже едва живого от страха Моше. — Ты фанатично, день за днём придерживался своих правил, хотя пришёл в чужой монастырь, — с усмешкой обернулся держащий монеты к прохожему. — Теперь и мы не станем с тобой считаться.

Он швырнул монеты и они исчезли в песке, держащие прохожего за руки отпустили его, и все трое отошли к навесу. А прохожий, вопреки ожиданиям Моше, не упал, а остался стоять вытянувшись как суслик, только что руки держал по швам.

Змея медленно поползла к нему, оставляя на песке влажную полоску с винным отливом. Застыв в нескольких шагах от человека змея вдруг ударила и прохожий полетел на песок. Никто не кричал, царило полное молчание, только, казалось, позванивает грязное лезвие нависшего над головой неба. Человек с трудом приподнялся, но змея мгновенно обвила его, сдавила, раздался хруст костей и совершенно не вяжущийся с этим холодным человеком жуткий стон, и это было особенно страшно. Змея тут же отпустила человека, чуть отползла, разглядывая валяющееся на песке сломанное тело, а потом вдруг жадно дёрнула головой, нанося укус.

В этот миг Моше получил страшный удар по голове и потерял сознание.

Когда он очнулся, было уже совсем темно. Он лежал на коврике, под навесом с внешней стороны и чувствал себя совершенно пустым, будто высосанным. Вокруг почти не было людей, но недалеко от него сидели трое и, лениво переговариваясь, жрали при свете слабенькой свечки. Разглядеть их было невозможно, и голоса были незнакомыми. Один из них вдруг сказал:

— Сделочка-то с Индией тю-тю.

— Чего вдруг? Такую суету подняли! — спросил второй, облизывая пальцы.

— Индийский торговец оказался поддельный, — ответил первый. — Купцы пошли к гадалке на масле гадать на удачу сделки, к самой Соньядиде, та посмотрела в свой кувшин и всё им открыла. Оказывается жирная Салима заворожила какого-то нового подручного Узиэля, превратив в индийца.

— И что теперь? — с интересом спросил третий.

— Старая ведьма сбежала из города, оставив письмо, где во всём обвиняет этого парня, — ответил первый. — И вакиль тоже говорит, что его обманули. Узиэль с присными закрылся в доме и боится выйти, говорят кади готовит штурм, а то и собирается просто сжечь всё это колдовское гнездо. А подручного везде ищут, сам понимаешь зачем.

Моше тихонько приподнялся и попытался отползти, но наткнулся на лежащий рядом холодный, твёрдый труп. Прохожий лежал рядом с ним, у него было белое, почему-то очень высокомерное лицо. Моше подавил тошноту и ужас и, тихо выкатившись вон из-под навеса, кинулся бежать.

Следующие несколько часов он бездумно шатался по ночному базару. Всё было ясно и он чувствовал себя окаменевшим, будто смерть постепенно вливалась в него и превращала в неживое. Он видел как убивает Базар надоевшие игрушки или тех, кто отказывается с ним играть. Теперь Базар вынес приговор ему, его срок закончился. Слова Исраэля о поездке в пустыню были первым шагом: нечисти будет даже забавнее прикончить непокорного Учителя и надоевшего Моше в своей вотчине — пустыне. История с Салимой — второй шаг. Откуда Базару знать, что он обо всём догадался? Услышав новость он должен был как заяц удариться в бега, и, возможно, опять через пустыню. А вакиль молодец — сразу включил его, никчёмного, в игру, иначе ему и дня бы тут не прожить, неумехе. Может Узиэль его затем и послал к вакилю.

И всё-таки Моше решил бежать через пустыню, уж очень невмоготу было умирать тут, на заплёванной и залитой помоями земле, среди грязных, выщербленных стен, среди гнусных рож. Бежать, не дожидаясь Учителя, одному. К тому же у него появилась ещё одна мысль, гордая и величественная, мужественная и… В общем, очень правильная.

Чтобы бежать из города, надо было нанять проводника с верблюдом. На широкой, поросшей сорняками площадке, заполненной вьючными животными, бегающими носильщиками и лениво пьющими кофе погонщиками, Моше нанял за два золотых человека, обещавшего отвезти его домой. Как пригодились, проклятые! Правда, на один из золотых пришлось купить еды и воды, оставив другой для оплаты задатка, но Моше был уверен — Шаалтиэль выручит. Ещё он купил длинный и острый нож, единственное оружие, которым он смог бы хоть как-то воспользоваться если что.