Сказка - ложь... - [16]

Еле уловимым движением мужчина опрокинул ее на простыни, снова целуя в губы. Жадно, повелительно. Его руки гладили кожу, то ускоряя, то замедляя движения. Оба возбужденных органа скользили между девичьих ножек, не делая попыток проникнуть внутрь, хотя она и не представляла, чего это ему стоило. Впрочем, Вероника не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела – удовольствие было настолько сильным, что мысли попросту исчезли.

– Еще, – девушка выгнулась навстречу, закинув тонкую руку вверх и захватив простыню в ладонь.

Руки Горыныча дрожали, голод пожирал сознание, но он точно знал что делал. Захватив груди в ладони, мужчина потер соски большими пальцами, глядя, как начинает дрожать тело под ним. Сглотнув, он с урчанием нагнулся и процеловал влажную дорожку на коже вниз к выемке пупка. Девушка снова издала довольный стон и широко раскинула ноги, приглашая Горыню устроиться удобнее. Глухо застонав, тот подхватил ее бедра и потянул на себя, кончиком возбужденной плоти упершись в нежные лепестки тела. Гибко ласкаясь о влажность, мужчина издал хриплый звук возбуждения и, дрожа всем телом, скользнул внутрь нижним органом, оставив верхний снаружи, так что ярко красная головка почти упиралась ей в пупок. Девушка под ним всхлипнула и перестала отвечать на ласки.

– Погоди, – длинный раздвоенный язык ласкающе пробежался по влажной коже, собирая с поверхности пот с привкусом малины и меда. – Сейчас… будет легче…

Она отрицательно помотала головой. В уголках прекрасных глаз скопилась влага, грозя превратится в слезы. Мужчина наклонился и губами собрал её, покрыв поцелуями все лицо. Наконец Вероника снова расслабилась и посмотрела на него с ожиданием.

Нежно проведя по ее щеке, мужчина стал плавно двигаться вперед и назад. Всего через несколько движений женщина издала жалобный стон, заставивший его замереть.

– Больно?

– Немного. Они так скользят, что… – Вероника густо покраснела и снова потребовала, – еще…

Василий видел её лишь несколько раз, хотя и был наслышан о странной девице давным-давно. Он, наверное, и сам не смог бы достоверно сказать, что подвигло человека его положения заниматься спасением сей особы. Возможно – Князь, обещавший за возвращение Горгоны золота, равного её весу. Возможно, престиж, который обязательно бы настиг его, как победителя дракона. Возможно, призрачная возможность сделать нечто немыслимое и взять женщину из рода Медуз в жены. Пусть только как игрушку – но, опять же, известность…

Да и ехал он долго. Через Лес Дремучий. Та еще чащоба – зверье всякое, говорящее. Деревья живые. Один кот на цепи чего стоит! Столько испытаний выдержал, стольких подкупил, стольким услуги оказал – не счесть! Одному возвратиться – засмеют ведь. А тут и дом богатый показался. Как их русичи называют? Терем?

Подъехав поближе, Василий разглядел странную картину. На крыльце, прислонившись к ступенькам, сидели два маленьких человечка и мирно разговаривали. До того самого момента, пока не увидели его. После оба с любопытством уставились на пришельца, явно ожидая вопроса.

– Здравствуйте, – путешествовавший на Руси уже третий месяц, византиец успел усвоить, что желать здоровья при встрече нужно ВСЕГДА.

– И вам не хворать, – поздоровался старший человечек. Впрочем, они оба выглядели немолодыми и больше напоминали гномов.

– А вы не знаете, где дом Змея Горыныча? – максимально вежливо спросил Василий. – Мне сказали, что он живет в этой части леса.

– Отчего ж не знать, да, Нафанюшка? – хитро улыбнулся старшой.

– А конечно, Митрофанушка, – кивнул другой гном. – Они почивать изволиют, так ты говорил?

– Вот ведь, неуч, – удивился первый. – Кто ж днем почивает!

– А-а-а… Так они… того?

– Ото ж… – важно ответил тот, кого называли Митрофаном.

Почти в тот же момент из терема раздался оглушающий рев. От этого звука звонко брякнули горшки, повешенные на колышки для просушки, а с порога поднялось пушистое облачко пыли.

– Ишь ты… не доглядел, – разочарованно выдохнул старший, глядя на кружащиеся в воздухе пылинки.

– Он её, что, съел? – побледнел Василий.

– Ага, – переглянулись гномы, – съел.

Мужчина в ужасе развернул коня и дал тому шпоры. Ему не хотелось драться с драконом за умерщвленную деву. Ему вообще не хотелось драться с тем, кто может его сожрать! Да и эта страна варваров оказалась намного страннее, чем говорили сказители. Он решительно отказывался тут оставаться!

– Он чего? – на всякий случай Нафаня решил переспросить у соседа. В силу своего малого возраста и жизни у отшельника-Кощея, он не совсем понимал некоторых людей.

– Да кто его, дурня, поймет, – Митрофан всплеснул руками и подобрал метлу, чтобы убрать незамеченную пыль. У домовых с этим было строго. – Иваны, они все такие. Недалекие.

Полтора года спустя.

– Представляешь, это же один из многих тысяч шанс, что мы вот так встретились! – Вероника с энтузиазмом жевала яблоко, которое её соседка сохранила в погребе до зимы. – Это мне триста двадцать четыре года, а ему намного больше. Как представлю, что мы могли бы не встретиться, так просто сердце екает!

– Я Велса дольше ждала, – Моржана улыбнулась и перехватила младенца поудобнее. – А уж какая свадьба у нас была…