Сказание о Мануэле. Том 1 - [24]

…Нет, это не любовь лежит здесь, угасая, когда мы дружески расстаемся у смертного одра того чувства, которое вчера разделяли. Это чувство, к тому же, не божественно и не смогло бы пережить бесполезных месяцев, в течение которых я, словно ловящий жемчуг _в мельничной запруде, с трудом извлекал из твоего сердца больше, чем Небеса поместили в это сердце, в котором не лежит любовь. Теперь плач, что был плачем одиночества по ненайденной паре, стих: уже легкая серая пыль собирается на неподвижных устах. Поэтому давай похороним усопшую и, поместив тело в гробницу, честно напишем на могиле этого хрупкого, подобного цветку, погибшего чувства: «Здесь лежит похоть, а не любовь».

Тут Алианора недовольно надула губы.

— Ты употребляешь такие ужасные слова, дорогой. И ты к тому же говоришь глупости, ибо я точно так же сожалею обо всем, как и ты.

Мануэль подарил ей ту вялую, сонную улыбку, в которой весь Мануэль.

— Точно, — сказал он. — Вот это — то и унижает. Да, мы с тобой второстепенные личности, Алианора, и мы разыскали друг друга. В этом вся жалость. Но мы всегда будем держать это в тайне от остального мира, и наша тайна всегда нас будет связывать.

Он очень нежно поцеловал принцессу и покинул ее.

Затем с высоко поднятой головой Мануэль оставил Арль вместе со своими слугами и изваяниями, подставив весеннему солнцу свой щит со вставшим на дыбы жеребцом и девизом: «Mundus vult decipi». Алианора, наблюдая за этим из окна замка, лила обильные слезы, поскольку бедная принцесса имела несчастье по — настоящему влюбиться в дона Мануэля. Но Алианора обнаружила, что ничего не поделаешь с его упрямством и непостижимыми взглядами, так что начала распоряжаться собой и будущим более пластичными средствами. Ее методы волей — неволей изменились, но ее цель осталась прежней. И она по — прежнему намеревалась добиться всего, чего желала (включая и Мануэля), как только она и английский король перейдут к более размеренному образу жизни.

Милую девушку взволновали совещания с зеркалом, она знала наперед, что английский король, вероятно, влюбится в нее на долгие месяцы. Но значит, философски подумала она, всем женщинам приходится подчиняться назойливой романтичности мужчин. Так что она вытерла свои большие ясные глаза и послала за портнихами.

Она заказала два платья из пяти эллей ткани каждое: одно зеленое на шелковой подкладке, а другое коричневое. Она выбрала материал для пары пурпурных сандалий и четырех пар туфель с вышивкой на лодыжках, и она выбрала также девять ожерелий, выполненных из золотой филиграни и усеянных драгоценными каменьями. Вот так ей удалось разделаться с этим утром и выбросить Мануэля из головы, но ненадолго.

Глава XIII Что велел Гельмас

Далее граф Пуактесмский выезжает из Прованса вместе со своими слугами и изваяниями, а в начале апреля прибывает к Гельмасу Глубокомысленному. Мудрый король играл тогда со своей маленькой дочкой Мелюзяной (которая впоследствии заточит его в темницу и убьет), но он с поцелуем отослал девочку и внимательно выслушал дона Мануэля.

Король Гельмас осмотрел изваяния, потыкал в них сморщенным указательным пальцем и откашлялся. А потом ничего не сказал, поскольку, в конце концов, дон Мануэль был графом Пуактесмским.

— Что необходимо сделать? — спросил Мануэль.

— Они не являются жизненно правдивыми, — ответил Гельмас, — особенно вот этот, похожий на меня.

— Да, знаю. Но кто может дать жизнь моим изваяниям?

Король Гельмас сдвинул на затылок свою вторую лучшую корону, к которой было прилеплено перо из крыла мельникового гуся, и почесал лоб. Он сказал:

— Существует некая власть над всеми земляными фигурами и некая королева, по чьей воле не освобождают и не обязывают. — Гельмас обратился к толстому руководству по магии. — Да, «королева» — то же самое, что «коей — роль — ева». Поэтому тебе может помочь королева Аудельская Фрайдис.

— Да, именно она владеет Шамиром! Но соколам рано еще вить гнезда! И как мне добраться до Фрайдис, этой женщины странных деяний?

— Нет, люди нынче уже не пользуются яйцами, и, конечно, нельзя попасть к Фрайдис без приглашения. Все же можно устроить так, что Фрайдис придет к тебе, когда луна пуста и бессильна и когда заранее приготовлено то — то и то — то.

После чего Гельмас Глубокомысленный рассказал графу Мануэлю, что от того требуется.

— Тебе понадобится множество вещей, — говорит король Гельмас, — но, самое главное, не забудь мазь.

Граф Мануэль в одиночку отправился в Пуактесм, который был его фьефом и которым он не мог овладеть. Он, крадучись, подошел к Морвену — месту, пользующемуся жуткой славой, и рядом с десятицветным камнем, на котором, когда время было молодо, приносили жертву Нановизу, он построил высокую ограду из ивовых прутьев, предварительно сняв с них кору, обмазал их маслом и связал желтыми лентами, как велел Гельмас. Мануэль подготовил все и внутри ограды, как велел Гельмас. И в последнюю ночь апреля Мануэль стал ждать, глядя на полную луну.

Через некоторое время стало видно, как тени на сияющей луне начали дрожать и колебаться, потом они сошли с лика луны, словно небольшие облака, и луна лишилась своих пятен. Это был знак того, что Лунные Дети ушли к колодцу, из которого раз в месяц они набирают воду, и что в течение часа луна будет пуста и бессильна. С теми — то и теми — то церемониями граф Мануэль зажег огонь на древнем жертвеннике Нановиза, как велел Гельмас.