Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи - [67]
Перефразировать эту песню можно так: «Море поднялось на берег Пуны и Хило, так что деревья хала (панданусы) оказались в воде, и все же они стоят прямо, несмотря на потоп. Так любовь затопляет мое сердце, но я связан гневом. Увы! Моя жена, разве ты забыла те дни, когда мы жили в Калапане и смотрели, как солнце встает из-за мыса Куму-кахи? То в жар, то в холод бросает меня из-за любви к тебе, хотя тело мое по законам игры отдано принцессе из Кохалы. Возвращайся ко мне! Я приплыл сюда с Кауаи, с севера, и тут в Пуне я всем чужой».
Вначале имеется в виду хорошо известный факт, что на затопленном, а ранее сухом берегу Пуны растут панданусы. Но поэтический смысл заключается прежде всего в сходном звучании ke kua (рубить) и he kokua, что также может значить «рубить», но обязательно подразумевает «с чьей-то помощью», и игре на слове ola (жизнь): «Море заливает остров жизни — да! Жизнь воскресает, несмотря на горе». В последней части песни эпитеты anuanu (холодный) и hapapa (так говорят о семени, посаженном в каменистую почву), возможно, были выбраны как намек на холодную и каменную природу ее любви к нему <…>
Чуткость к аналогии и искусное перечисление обогащают поэзию. Итак, мы видим живые, естественные события повседневной жизни, которые приобретают фантастическую форму, ибо приписываются богам, правящим в природе; иносказательный язык, полный скрытых аналогий; названия предметов и мест, личные имена, используемые как намек на связанное с ними событие; описание какой-то сцены с целью вызвать, например, восхищение перед чем-то необычным, удивительным в звуке, запахе или внешности, обусловленным его божественной природой.
Наконец, некоторые конструктивные элементы стиля «Сказания», несомненно, связаны с влиянием песни, с неизбежной театральностью, свойственной устному исполнительству. Изучая формальную сторону гавайской поэзии, непременно приходишь к выводу, что в основе ее структуры лежит параллелизм. То же самое и в прозе. Возможно, тут сыграла роль необходимость запоминать текст. Произведение создавалось для устного исполнения и должно было быть приятным на слух, поэтому немаловажным было его звучание. Чередование прозы, речитатива и песни; частота диалога, иногда построенного на чисто драматургических приемах; повторы, в которых одно и то же действие производится разными персонажами, или разные стадии действия, описываемые в одних и тех же выражениях, или повторения, направленные по восходящей; организующее значение антитезы <…>; пауза, привлекающая внимание слушателя, достигаемая при помощи восклицания <…> — все эти приемы способствуют созданию речи, приятной для слуха, способной привлечь и усладить чувства и разум.
Alexander W. D. Brief History of the Hawaiian People. Honolulu, 1908.
Andrews L. Dictionary of the Hawaiian Language. Honolulu, 1865.
Bastian A. Die Samoanische Schöpfungs-sage. B., 1894.
Daggett. Legends and Myths of Hawaii. Fables and Folktales of a Strange People. Coll. by Kalakaua, ed. by Daggett. N. Y, 1888.
Dibble S. A History of the Sandwich Islands (Lahainaluna, 1843). Honolulu, 1909.
Ellis W. «Polynesian Researches» during a Residence of Nearly Eight Years in the Society and Sandwich Islands. 4 vols., 2-nd ed. L., 1842.
Emerson N. B. Unwritten Literature of Hawaii: The Sacred Songs of the Hula. — Bureau of American Ethnology, Bulletin 38. Wash., 1909; Pele and Hiiaka. A Myth from Hawaii. Honolulu, 1915; Hawaiian Antiquities of David Malo. Transl. and ed. Honolulu, 1898.
Fomander A. The Polynesian Race. 3 vols. L., 1878; Fornander Collection of Hawaiian Antiquities and Folk-lore. Memoirs of the Berni-ce Pauahi Bishop Museum. Ed. by T. G. Thrum. Honolulu, 1916.
Gill W. W. Myths and Songs from the South Pacific. L., 1876.
Gracia M. Lettres sur les Iles Marquises. P., 1845.
Jarves J. J. History of the Hawaiian Islands. 4-th ed. Honolulu, 1872.
Liliuokalani An Account of the Creation of the World According to Hawaiian Tradition. Composed by Keaulumoku in 1700 and Translated from Manuscripts Preserved Exclusively in Her Majesty’s family. Boston, 1897.
Malo D. Moolelo Hawaii (Hawaiian Antiquities of David Malo and others) gathered at Lahainaluna, 1835-36. Revised and published by Dibble. 1838. Transl. into English by Rev. R. Tinker in Hawaiian Spectator II, 1839. Hawaiian Antiquities of David Malo. Transl. and ed. with Further Materials by N. B. Emerson, with Introduction and Notes by W. D. Alexander. Honolulu, 1898.
Moerenhout J. A.
Настоящий сборник, является первым сравнительно крупным собранием абхазских сказок на русском языке. В книге представлена небольшая их часть, а именно — наиболее популярные в народе; они подобраны так, чтобы предоставить читателю лучшие образцы каждого жанра.
В эту книгу вошли сказки, записанные на территории Кабардино-Балкарии, рассказанные на кабардинском языке. В устном народном творчестве кабардинцев, не имевших своей письменности до Октябрьской революции, запечатлелись и важнейшие исторические события жизни народа, и его национальные обычаи, и его представления об идеальном герое- богатыре. Сказки учат, каким должен быть человек: добрым, отзывчивым, трудолюбивым, скромным. Для начальной школы.
«Шорские сказки, легенды» — это плод длительной работы кандидата филологических наук, профессора Новокузнецкого педагогического института А. И. Чудоякова. Сборник представляет интерес для учащихся национальных школ, студентов, изучающих историю, культуру шорского народа, а так же для широкого круга читателей.
В настоящем издании представлен сакральный миф о трикстере североамериканских индейцев, сопровождаемый обширным культурологическим анализом известного американского антрополога Пола Радина, исследованием Карла Кереньи, посвященным сравнению образа трикстера в архаической и античной мифологии, и психоаналитическим портретом мифологемы трикстера, написанным Карлом Густавом Юнгом, специально для первого издания данной книги.
М68 Древняя Греция / А. И. Немировский.- М.: Литература, Мир книги, 2004.- 496 с. Художник И. Е. Сайко Мифы и легенды народов мира – величайшее культурное наследие человечества, интерес к которому не угасает на протяжении многих столетий. И не только потому, что они сами по себе – шедевры человеческого гения, собранные и обобщенные многими поколениями великих поэтов, писателей, мыслителей. Знание этих легенд и мифов дает ключ к пониманию поэзии Гёте и Пушкина, драматургии Шекспира и Шиллера, живописи Рубенса и Тициана, Брюллова и Боттичелли.