Сказание о годах Хогэн - [19]

Как только Тамэтомо, оставив в стороне множество своих старших братьев, изложил свой план действий отцу, он привлёк к себе особенно много разговоров, оттого что его отвага была действительно из ряда вон выходящей. Вообще, этот Тамэтомо с самого детства был выдающимся головорезом, и в то время, когда он порвал со своими старшими братьями и считал, что на всю жизнь останется в од иночестве, — назначенный в столице на должность судьи он совершил ошибочный поступок и уехал на Тиндзэй.

С 13 лет он жил в провинции Бунго, потом стал зятем Хэй Сиро Тадакагэ из Асо, а когда решил подчинить себе Девять провинций[188], в общем, кто-то должен был за ним следовать. Начиная с Кикути и Харада, все построили себе замки в разных местах и засели каждый в своей провинции. Тамэтомо, как будто, здесь и родился: захватывал замки, преследовал неприятеля, и во всём свете не было ему равных, когда он догонял противника и атаковал его.

В течение трёх лет Тамэтомо наносил удары по всем местностям без исключения, отчего и был прозван гонителем неприятеля в Девяти провинциях, не подчинявшихся власти сверху, и хозяйничал на Тиндзэй. После того как беспорядки миновали, люди, подавая жалобу в Девять провинций, либо обращались к Тамэтомо, либо называли судью. Тогда он приезжал и, в зависимости от того, какова была вина, принимал на себя обязанности судьи, становился, как прежде, полицейским чиновником. Выслушав сообщения, Тамэтомо говорил:

— Как это? Это же возмутительно! По суждению Тамэтомо, достойно смертной казни или ссылки. Жалок тот судья, который возлагает вину на невиновного. Нужно прибыть, но суждения своего не выносить.

Так он говорил, и вдруг уехал в столицу, а на слова о том, что почти все! его приятели из Девяти провинций хотят отправиться вместе с ним, заявил:

— Еду так, чтобы не навлекать на себя обвинения. Отправься Тамэтомо в сопровождении многих людей, этих людей он возьмёт из Девяти провинций. Для заговора это не годится. По дороге в столицу нас станут преследовать люди, у которых такого намерения нет, — и поехал один.

Тем не менее, среди воинов, которые словно тени следовали за Тамэтомо, был, сын его кормилицы, копьеносец Судо Куро, следящий за упущениями Акусити Бэтто, который когда-то был монахом на горе[189], стрелок Дзёхати, борцы Ёдзи, Ёдзи Сабуро, Такама-но Сабуро, Сиро из того же дома, Томэя-но Гэнта и Сатюдзи, метатель из пращи Кихэй Дзитаю из 3-го квартала, лучник Синдзабуро и кулачный боец Яхэйдзи — всего 17 воинов, каждый из которых равнялся тысяче, а в общей сложности с ним поехало больше 50 всадников.

ГЛАВА 12. О том, как полководец с шумом поднимался на холм и о появлении кометы

Во дворце Тоба все бывшие подданные ныне покойного экс-императора — Правый министр Киннори[190], советник То Мицуёри[191], Правый старший управляющий Акитоки[192] и их подчинённые стенали:

— С утренней зари прошедшего пятого числа в восточной стороне появилась и до сих пор не скрылась комета. Могила полководца беспрерывно грохочет[193]. В небе перемены, — на земле гибель. Гадание возвестило: нужно быть осторожным. Все думают, каким-то должен стать мир? Отовсюду слышится, что особенно в такие места, как дворец императора и пещера отшельника, нужно созывать войска и устроить сражение. Что из этого выйдет? Воистину и воистину — что страшно, то и должно быть страшно.

— Во дворце экс-императора делами вершит Левый министр. Благоволив созвать высших придворных, он известил их, что всякий, кто не явится, будет подвергнут смертной казни, поэтому не думаем, что нам удастся от этого уклониться. Когда Тамэтомо, подступив ко дворцу Такамацу, станет угрожать ему огнём, заговорят о том, что если император отъедет в другое место, в августейший паланкин может угодить стрела, — тогда встанет вопрос, будет ли государь в полной безопасности.

«После похорон покойного экс-императора прошло всего только десять дней. Соединив вместе свои августейшие устремления, государь, занимающий престол, и государь, оставивший престол, достигнут высшего просветления в будущем, да ещё и добьются успеха в прочих делах. Если же до этого не дойдёт, может внезапно произойти нечто достойное сожаления.

О, сколь глубоки клятвы Великой богини, освещающей Небо, по защите государства на протяжении царствования ста государей! Однако же, хоть теперь до ста и остаётся ещё 26 царствований государей[194], жаль, что в нынешнее августейшее правление сила монаршего закона истощается.

Но когда как следует обдумаешь существо дела, наша страна — это страна богов. Кроме того, что хотя и милостиво струятся потоки реки Мимосусо[195], но 74-е царствование[196] не идёт вслед за Солнцем в небе. В древности, во времена императора Судзин[197], с тех пор, как были основаны святилища, посвящённые небесным богам, и святилища, посвящённые земным богам, поклонение богам процветает, и в стране существует только это занятие.

Если подумать, станет ясно, почему нужно равно проверять ночную и дневную стражу. И не только это. С тех пор, как принц[198], выйдя из крова императрицы Суйко[199], усмирил Мория с его неверными взглядами