Скандальные последствия - [15]

Она не заметила едва заметную улыбку в уголке его рта. Еще не вся воля покинула ее. Злой голос окликнул ее изнутри дома, раздался стук костыля. У Конни сердце забилось в груди; ей нельзя было приводить посетителей.

— Конни, кто там?

— Просто доставка, — отозвалась она, нервно сглотнув. — Тебе лучше уйти. Мне не до тебя.

— Я не отниму много времени, — возразил Нико. — Просто хочу поговорить.

— Мне нельзя приводить посетителей. Пожалуйста, Нико, уходи, — взмолилась она.

— Когда ты заканчиваешь работу? — Он заметил, как она скривилась, покачала головой. А когда она попыталась закрыть дверь, он уперся в косяк плечом. — Когда у тебя выходной?

— Пожалуйста, — умоляла она. — У меня нет свободного времени. Я должна всегда быть готова…

Нико нахмурился, недоверчиво глядя на нее. Конни просто хотела, чтобы он ушел, чтобы не видел ее в таком состоянии, но Нико не собирался сдаваться.

— Он прикован к постели, — пояснила Конни. — Ему нужен постоянный уход.

Нико все не уходил. На мгновение надежда зародилась в ее душе: может, Нико поможет ей. Может, ей не придется рассказывать про своего отца. Она была так рада снова увидеть его. Конечно, она помнила красоту и харизму Нико, но за это время она убедила себя, что он не был настолько прекрасен, и память услужливо пошла ей навстречу.

— Утром я иду по магазинам, — заколебалась Конни. — Может, мы поговорим пару минут.

— Пару минут?

Тут его прервал пронзительный детский плач. Шум еще больше разозлил старика, он громко застучал костылем и потребовал, чтобы Конни заткнула ребенка.

Нико пришел в бешенство; он не потерпит такого отношения ни к ней, ни к ребенку. Она не задержится здесь больше. Когда он без приглашения оттолкнул Конни и вошел внутрь, она в ужасе посмотрела на него.

— Тебе нельзя, — всхлипнула она.

Нико приложил палец к губам, а Конни застыла на месте, не зная, как ей выгнать непрошеного гостя, не наделав шума.

— Конни, — просипел старческий голос. — Иди сюда.

Нико сжал челюсти. Он оглядел душный темный коридор некогда красивого дома. Сейчас же он был в явном запустении, а в воздухе стоял запах плесени. Констанс не место в этом клоповнике, и, конечно, здесь не место ребенку.

— Иду, Генри. — Она занесла ногу над ступенькой, но Нико схватил ее за запястье:

— По-моему, ребенку ты нужна больше.

— Я займусь им скоро, — прошептала она. Наверное, Нико злился на нее. Что, если он заберет малыша? Пока она занимается Генри, он может вытащить сына из колыбели и…

Его сына.

Дыхание перехватило в груди. Она не могла оставить ребенка и не могла заставлять Генри ждать.

— Иди к нему. Я подожду, — сказал Нико.

— Нет. — Конни ему не доверяла.

Она побежала на кухню и попыталась успокоить плачущего ребенка. Конни прижала его к груди, но он все не переставал кричать. Она взбежала по лестнице, осторожно положила ребенка на ковер у дверей спальни Генри. Сын зашелся в крике, но тут он был ближе к ней, а не к отцу, который мог забрать его.

Генри был зол. Конни и так отпрашивалась на час, чтобы сходить к врачу. Генри ненавидел, когда ребенок отвлекал ее внимание от его нужд. А шум раздражал его.

— Он скоро успокоится, — заверила его Конни. — Я покормлю его, и он уснет.

Тут она заметила, как взгляд его задержался на ее полных грудях. Конни хотелось ударить этого мерзкого старикашку. Но выбор был невелик: терпеть его грязные намеки или жить на улице.

— Я зайду к вам позже.

— Было бы неплохо.

Она промолчала в ответ. Много раз Конни говорила себе, что он лишь болтает, но как же ей надоело это.

Она настолько ненавидела старика, что волосы становились дыбом в его присутствии. Но она старалась во всем найти положительные моменты. Ведь Генри принял ее на работу беременной, а после тяжелых родов нанял помощника на три недели и позволил Конни жить здесь.

Она взяла своего малыша на руки и закрыла глаза; у нее голова кружилась от усталости. Конни очень надеялась, что таблетки, выписанные врачом, помогут. Депрессия пройдет, и она сможет начать строить будущее для себя и сына.

Конни прижала ребенка к груди, но он все плакал. Малыш был голоден.

— Сейчас, — прошептала она. Впереди был тяжелый разговор, незваный гость, а еще Генри не должен узнать, что она впустила кого-то в дом.

Нико наблюдал, как она спускается по лестнице. Конни прижала палец к губам, жестом попросила следовать за собой. Они прошли через длинный проход вглубь дома. Конни открыла большую дверь, за которой оказалась светлая кухня. Комната не выглядела такой же необжитой, как весь остальной дом. У стены стоял диван, заваленный подушками, и детская кроватка.

Конни включила телевизор, уложила ребенка, попыталась отвлечь его соской. Она загрузила посудомоечную машину, прибавила звук у телевизора, чтобы скрыть их голоса. Только тогда она осмелилась начать разговор.

— Пожалуйста, говори потише, — предупредила она.

— Это не я тут шумлю, — заметил Нико.

Ребенок выплюнул соску и снова заплакал.

— Мне нужно покормить его.

— Так корми, — ответил Нико. — Я приготовлю себе что-нибудь выпить.

Он отвернулся к кухонным ящикам, а она устроилась на диване с ребенком.

Конни с облегчением присела на мягкие подушки и начала кормить сына. Это дало ей время прийти в себя, пока Нико вскипятил чайник и читал инструкцию к растворимому кофе.