Скандал - [24]

У нее были безупречно уложенные черные волосы, не то что копна на голове этой секретарши. Золотые серьги сверкали на солнце, лиловое платье без рукавов, из чистого шелка; из большого прямоугольного кармана торчит свернутая газета.

Незнакомка почувствовала легкое беспокойство, когда Тереза так нелюбезно на нее уставилась. Это, по-видимому, ее огорчило, но со стороны она казалась невозмутимой.

— Извините, пожалуйста, что я нагрянула сюда неожиданно, — сказала она с очаровательной улыбкой, но сразу же стала серьезной и указала на газету: — Это ужасно, не правда ли? Я просто не могу в это поверить.

Тереза поняла движение незнакомки по-своему.

— Вы из газеты? — спросила она.

— Прежде всего, я потрясена, — сказала та, не отвечая на вопрос. — Для меня это было ударом. Я восприняла это как личную потерю. Мы с Клаусом Майнингеном… ну, скажем, дружим.

— А-а… — Тереза наморщила лоб.

— Да. Я, собственно, к нему… Не будете ли вы так любезны…

— Его уже здесь нет.

— Н-нет? — удивленно спросила незнакомка.

— Он уехал рано утром… Воспользовался машиной покойного герра сенат-президента.

— Куда? В Мюнхен?

— Возможно.

— Бедняга. Я хотела ему помочь. Увы, уже поздно.

Тереза некоторое время медлила и не смогла сдержаться:

— Вряд ли герр Клаус нуждается в вашей помощи, — сказала она раздраженно.

— Но позвольте… — Незнакомка замолчала и снова улыбнулась.

— У него уже есть замена…

— Как вы сказали?

— Он ее привез с собой. Эту секретаршу. Секретаршу покойного герра сенат-президента — по ее словам. Бог знает, кто она на самом деле.

Собеседница смерила Терезу подозрительным и не особенно дружелюбным взглядом:

— Что это значит? Что у Клауса могло с ней быть?

— Оба пришли сюда вчера, герр Клаус и эта секретарша. Видно, они тоже дружили. И сегодня утром оба укатили.

Незнакомка отошла от двери, спотыкаясь на каждом шагу, но очень быстро снова обрела душевное равновесие.

— Это неправда! — закричала она, покраснев до ушей и сверкая глазами. — Я привезла сюда Клауса на машине… — Она запнулась.

— Что?

— Спасибо. Достаточно, — сказала незнакомка на этот раз твердо, спокойно и так высокомерно, как никто никогда Терезе еще не говорил; затем она резко отвернулась и пошла к воротам.

— Что такое? — Тереза овладела собой. — Постойте, подождите!

Но незнакомка уже открывала дверцу автомобиля. Тереза изо всех сил пыталась ее задержать:

— Кто вы такая? Ваше имя? Фамилия?

Однако было уже поздно. Тереза не успела добежать до машины, — та была уже далеко, но ей все-таки удалось разглядеть номер — мюнхенский…

Тереза со скоростью ветра помчалась к двери, заперла и направилась в деревню. Сегодня было не так жарко, как вчера: небо было кое-где покрыто облаками, солнце не палило, и пот не заливал глаза.

Экономка пересекла мощенную булыжником базарную площадь, на которой находились две деревенские гостиницы и почта; справа, чуть поодаль от почты, стояла кирха. Перекрестившись, повернула налево — к вокзалу. Там на углу располагалась ратуша, в здании размещался и полицейский участок.

Тереза, не постучавшись, ворвалась в помещение. Вахмистр Бирнбаум, который как раз в это время, расположившись со всеми удобствами и разложив на газете бутерброды, собирался поесть, повернулся в ее сторону.

— Составь компанию, — неуверенно пригласил он, не двигаясь с места.

— Заткнись! — отрезала Тереза.

— Смотри у меня, Тереза. — Вахмистр удивленно поднял брови. — Какая муха тебя укусила? Что, астма, да?

— Фу! Как тебе не стыдно! — воскликнула Тереза. — Я бежала со всех ног. С утра хотела зайти в кирху помолиться, но потом решила, что Господь меня простит, если сначала зайду в полицию. Хочу сделать заявление.

— Заявление?

— А вахмистр Густав Бирнбаум сидит и закусывает! Ты что, действительно потерял всякий стыд? Почему ты не на службе, почему не принимаешь участия в расследовании убийства?

Вахмистр пожал плечами и зевнул.

— Те, из города, обходятся без моей помощи, — сказал он, горько усмехнувшись. — У них свои методы — научные. Им нужно три часа, чтобы со всей определенностью установить то, что я могу определить за пять минут. И, между нами, действуют они очень грубо. Нет, Тереза, мне не надо влезать в их дела. Пусть разбираются сами, пусть сами расследуют это убийство. Без меня!

— Бирнбаум! — В голосе Терезы появилась строгость; она неодобрительно поглядела на бутерброды. — Откуда вдруг такое пренебрежение своими служебными обязанностями? До чего мы дойдем, если каждый так будет относиться к своему делу, ослиная твоя голова!

— Ой, ой, ой! — воскликнул вахмистр и убрал все со стола. — Это уже похоже на оскорбление представителя власти при исполнении…

— Мне плевать, на что это похоже! — взревела разъяренная Тереза. — Бери свою книгу, и я сделаю заявление. Понял?

— Ну, хорошо. Фамилия. Возраст. Профессия. Адрес.

Тереза не отреагировала на его стремление соблюсти все необходимые формальности и сразу принялась рассказывать. Она сообщила о странном визите дамы из города и положила на стол записку, на которой стояло несколько цифр — номер автомобиля.

Вахмистр Бирнбаум отнесся к ее заявлению весьма скептически.

— Ну, а что это даст? — спросил он. — Сказала она, что Клаус Майнинген приехал на машине, или она этого не говорила?