Синтаксис личности. Пособие по типологии Афанасьева - [49]
Судите сами, какой психотип мог иметь Лао-цзы и мог ли он быть ЛВФЭ.
* * *
Психотипу ФЛВЭ Афанасьев дал имя философа Аристиппа, проповедника наслаждений. Но стоит открыть, например, «Занимательную Грецию» М. Гаспарова – и вот что мы читаем об Аристиппе:
«„Постараемся же одинаково свободно и приятно чувствовать себя и в пурпуре, и в лохмотьях!“ Так он и старался жить. Однажды он шел по дороге, а за ним раб, обливаясь пóтом, тащил мешок с его деньгами. Аристипп обернулся и сказал: „Что ты надрываешься? Выбрось лишнее – и идем себе дальше“».
Можно ли представить себе Первую Физику, которая спокойно выбрасывает «лишние» деньги? По-моему, на это способна только Четвертая, да и то не всякая. Так что и для ФЛВЭ требуется новое название…
Реабилитация «аристиппа»
Думается, что напрасно Афанасьев назвал психотип ФЛВЭ «самым опасным типом». Утверждая это, он основывался на примере двух исторических личностей: Иосифа Сталина и Фиделя Кастро. Между тем Кастро вряд ли может быть отнесен к ФЛВЭ. Физика у него скорее Четвертая, а Воля, по всей видимости, Первая: «Родина или смерть!»; «Мы не отдадим ни одного атома нашей чести!».
Что же касается 15-часового интервью Фиделя, которое Афанасьев приводит как пример неутомимости Второй Логики, то я вынуждена возразить, что это скорее пример неутомимости сверхпроцессионной Третьей Логики.
Сталин же, по-видимому, – редкий случай ФЛВЭ, которому не повезло ни со здоровьем (физические дефекты травмировали его Первую Физику), ни с семьей (его воспитывала мать, насколько мне известно, с Первой Волей), ни с подходящим образованием (мать настаивала, чтобы он стал священником), ни с окружением (в котором, кажется, практически не было Второй Воли, а преобладала Первая и Четвертая).
Объединение всех этих неудачных условий со специфической ситуацией в России привело к тому, что Сталин стал тираном, повинным в гибели миллионов людей. Но это вовсе не значит, что каждый ФЛВЭ может стать таким тираном. Если бы юному Иосифу Джугашвили повезло вырасти в других условиях и больше общаться со Второй Волей, он, скорее всего, стал бы прекрасным предпринимателем или писателем (а может быть, даже сумел бы противостоять Ленину и не допустил бы отмены частной собственности в России…)
ФЛВЭ – интеллектуалы-прагматики, которые успешно движут вперед науку, бизнес, банковское дело, технологию, литературу. К этому психотипу, по всей видимости, относятся и Томас Эдисон, и Стив Джобс, и многие знаменитые писатели (упомянем Киплинга, Брюсова, Набокова, Тэффи, Катаева, Айн Рэнд), и большинство руководителей популярных психологических курсов и бизнес-тренингов, начиная с Дейла Карнеги.
Так что не следует судить о ФЛВЭ на основании личности Сталина (или тем более Кастро). И слова Афанасьева «это самый опасный тип», конечно, нужно пересмотреть. Это один из самых прагматичных и конструктивных психотипов, а на титул самого деструктивного типа есть совсем другие кандидаты.
Правда, единолично руководить учреждениями или государствами представителям этого психотипа все же не рекомендуется – при всей их конструктивности, всё-таки Третья Воля от власти не гармонизируется, а дисгармонизируется. Гораздо лучше они чувствуют себя в роли писателей, независимых бизнесменов или сотрудников при директоре со Второй Волей, либо если руководят не единолично, а вместе со Второй Волей.
P.S. И вот какой неожиданный отклик на этот текст я получила от читательницы по имени Милена:
«Вы ошибаетесь, ФЛВЭ за деньги продаст жизнь человеческую, и у него никогда чувство вины не будет, потому что у дьявола не бывает ни совести ни чувства вины! Не получиться у вас реабилитировать ПЙ дьявола»46.
Мой ответ: «Дьявол не в психотипе. Дьявол там, где его слишком активно поминают. Например, в ваших словах. От них серой пахнет. Будьте осторожнее».
P.P.S. А еще более неожиданный отклик пришел от Игоря Порецкого, суммировавшего мой текст стихами:
По-моему, это самое лучшее завершение для «реабилитации»!
Руссо, или Назад к природе
Психотипу ЭЛФВ Афанасьев дал имя Руссо. В самом деле, Эмоцию Жан-Жака Руссо легко принять за Первую, а Физику за Третью: в «Исповеди» он много пишет о своем «пылком характере» и о своих сложных отношениях с деньгами и сексом. Вместе с тем трудно представить себе, чтобы Третья Физика могла спокойно отдавать новорожденных детей в приют или подробно рассказывать читателям о своих постельных предпочтениях. Есть и много других деталей, никак не соответствующих Третьей Физике и Второй Логике.
Руссо пишет о себе: «У меня были недостатки моего возраста: я был болтун, лакомка, иногда лгун. Я мог стащить фрукты, конфеты, снедь, но никогда мне не доставляло удовольствия делать зло, вред, огорчать окружающих, мучить бедных животных. Вспоминаю, однако, что я помочился однажды в кастрюлю одной из наших соседок, мадам Кло, в то время как она была на проповеди. Признаюсь даже, что это воспоминание до сих пор вызывает у меня смех, потому что мадам Кло, женщина, в сущности, добрая, была все-таки самая ворчливая старуха, какую я только знал
