Синхронизация - [130]
— Ничего. Мы сами обо всём позаботимся.
Один из помощников надел на шею профессора то ли какой-то кристалл, то ли амулет, Чарльз так и понял, что это было, и усадил его в заранее пододвинутое кресло. Таким образом, его грудная клетка расположилась как раз напротив того, что скрывалось под покрывалом.
В это мгновение Кзорг Дахаг впился взглядом в глаза человека. Чарльз почувствовал, что теряет контроль над собой и с каждой секундой всё больше склоняется перед чужой волей. Волны непередаваемого ужаса внезапно и полностью накрыли его сознание.
Один из помощников магистра подошёл к постаменту и сдёрнул покрывало. Неизвестной профессору энергетической природы сфера, находившаяся на нём, при этом ярко засветилась, переливаясь голубовато-сиреневыми красками. Внутри её можно было разглядеть другой сгусток энергии, но уже красноватого цвета и размером не больше десяти сантиметров. Между сферой и грудной клеткой Чарльза мгновенно возник полупрозрачный фиолетово-синий тоннель. Его функциональность поддерживал только что активированный мысленным приказом Кзорга амулет на груди профессора.
Чарльз не мог влиять на происходящее, однако видел всё довольно чётко. Из его солнечного сплетения медленно выплыла, двигаясь по только что установленному тоннелю в направлении шара, маленькая голографическая фигурка голубоватого цвета. По внешнему виду это была девушка, очень похожая чертами лица на него самого. В это время красноватый «сгусток энергии», находившийся внутри сферы начал видоизменяться. Через несколько секунд он уже полностью превратился в фигурку мужчины. Его лицо и тело чем-то напоминали человекоподобного робота. Теперь он также медленно двигался по направлению из сферы в грудную клетку профессора.
Чарльз был не в силах поверить в то, что подобное случилось именно с ним. В какой-то момент сработал защитный механизм обычной человеческой психики, спасительно представивший мозгу профессора всё происходящее в виде фантастического сна. От чрезвычайного потрясения Чарльз не мог вымолвить ни слова. И даже, если бы захотел это сделать, то вряд ли бы сумел, поскольку язык больше не слушался его. В голове проносились сумбурные мысли: «цивилизованный человек,…, двадцать первый век,… заблудиться в незнакомом месте,…замуровать себя навеки,… невозможно,…»
Кзорг при этом смотрел на учёного с мировым именем подобно тому, как голодный удав смотрит на парализованную страхом мартышку, предвкушая испробовать, какая же она на вкус. Чарльз, без всяких слов понимая отправленное ему невербальное послание, теперь уже окончательно ощущал себя чьей-то добычей. Им овладело судорожное желание бежать куда угодно, лишь бы оказаться подальше от пронизывающего взгляда этого жуткого существа. Профессор судорожно пождал губы. Его подбородок затрясся нервной дрожью. Каким-то седьмым чувством он осознал, что сейчас произойдёт критически важное действо, коренным образом меняющее всю его последующую жизнь.
Кзорг Дахаг при этом, в очередной раз, просто забавлялся, глубоко наслаждаясь извлечением бессмертной души из бренного тела человека.
Через несколько секунд всё закончилось. Голубоватого цвета девушка была помещена в сферу, а красноватая роботоподобная фигурка заняла место в области солнечного сплетения человека.
Столь мощное психическое перенапряжение оказалось невыносимым для психики обычного человека. Американец, теперь уже практически полностью погрузившись в состояние сна, видел себя маленькой птичкой, жалобно трепещущейся в железной клетке. Путь на свободу был навеки закрыт. Чарльз Остин окончательно потерял сознание и, подобно тряпичной кукле, медленно размяк в кресле.
— Таким образом в наших рядах стало на одного Наблюдателя больше. — удовлетворённо заметил магистр. После чего, обращаясь непосредственно к Нерголу, добавил. — Отправь его обратно в Америку. И сообщи нашему агенту-оперативнику Смиту Нормалу, насколько я помню именно он у нас главный в Хартворде, что у него теперь появился новый сотрудник, причём завербованный и инициированный лично мной. Пусть Смит хорошенько поработает с ним. Думаю, из этого материала может получиться неплохая ищейка.
Магистр быстрым шагом направился к лестнице.
Глава 51
Душа-смотрительница Адельфия, ежедневно наблюдая события жизни своего земного подопечного, человека по имени Ингвар Росдессен, всё больше убеждалась в несправедливости устройства окружающего её волнового мира. «Почему мы, Частицы Сущности, можем чувствовать и переживать, только находясь в телах людей? — бесконечные вопросы не давали ей покоя. — И почему мы только фиксируем события жизни землян, а сами при этом не можем жить активно и полноценно? Мы, словно бы, умираем каждый раз, когда люди просыпаются, подобно тому, как они умирают каждую ночь на время своего сна».
Адельфия безудержно расстраивалась от осознания своей неспособности чувствовать и полноценно жить. Ей хотелось, даже находясь в СФЕРЕ, ощущать тепло человеческой ладони, смахивать слёзы восторженного переживания, видеть блеск радости в глазах, слышать живое слово, отзываться на дружеское похлопывание,…
Отзывы читательниц на авторской странице «ВКонтакте». Уважаемый Игорь, благодарю Вас за стихи. В них свет, любовь, жизнь. Они настоящие, не надуманные. Когда читаешь их, душа на месте и хочется жить! Спасибо! (Татьяна Степанова) Искрящаяся красота слога, глубокий смысл и краткость изложения фразами-искрами целой гаммы чувств и переживаний. Мощно, глубоко, талантливо и стильно! Браво! (Людмила Дробышева)
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».