Синее на желтом - [96]
— Что значит помолчи? Что ты мне рот затыкаешь?
Он кричал все громче и громче, вот-вот с голоса сорвется, а Егор Семенович молча смотрел на него, равнодушно и безразлично смотрел, почти так же, как и на Принца.
Теперь и шофер посмотрел на него как-то иначе. Что за человек такой? Может, псих?
— Вот задавишь такого, а потом отвечай, — уже почти тихо сказал шофер.
— Еще не родился тот шоферяга, который меня раздавит, — сказал Егор Семенович. Он повернулся и как ни в чем не бывало зашагал рядом со своей повозкой. А шофер снова начал выкрикивать какие-то ругательства и проклятия. В спину человеку кричать безопасно. Но Егор Семенович и плечом не шевельнул. Даже мельком он не взглянул на ругателя. Ноль внимания, пуд презрения. Нет, Егор Семенович шоферов не презирает. При чем тут шоферы? Он уважает всякую профессию, всякую работу. Презирает, всей душой презирает Егор Семенович только дурачков. Умный не станет вот так орать. Это дураки — как что не по-ихнему, давай кричать, давай размахивать руками. Как будто криком и маханием рук можно что-нибудь доказать. Хуже нет, когда человек умом беден. Смотреть на него жалко.
В молодости Егор Семенович и сам поглупее был. Молодой Грачев, конечно, не спустил бы такому крикуну, как этот шофер. Смазал бы разок по зубам — и делу конец. Научил бы с людьми разговаривать. А сейчас он не позволит себе такого удовольствия. И стыдно и неразумно. Бить глупца все одно, что бить лежачего. Или, скажем, безмозглую скотину. Грешно, потому что без пользы — ничему их не научишь.
11
Сначала ударили в подвешенный рельс на ближайшей стройке, и тут же заревел гудок на кожобувном комбинате. Он первый, а за ним целый хор — на табачной, судоремонтном, на макаронной и консервном. Семь часов. Начинается деловой день города. А Принц понимает это по-своему. Для кого деловой, а для него еще одна забава. Он любит состязаться с гудками фабрик и теплоходов. Только заслышит их — и сразу включается: а ну, кто кого перекричит? Наивный Принц не сомневался, что и гудят они только для того, чтобы вызвать его на состязание. А теперь еще у него было кому показать свое умение. Он очень хотел хоть чем-нибудь понравиться Чемберлену. Очень хотел.
Гудки дружно умолкли. А Принц все еще лаял. Сейчас он солировал — звонко, торжествующе, радуясь одержанной победе. И все пытался заглянуть в глаза Чемберлену, похвастать — видишь, какой я голосистый.
Чемберлен опять посмотрел на Принца. К неизменной печали в его глазах прибавилась еще и безнадежная, беспомощная жалость.
Чемберлен сокрушенно помотал головой и вздохнул.
Вы слышали когда-нибудь, как вздыхают скорбящие лошади? Ваше счастье, если не слышали.
Сольным своим выступлением Принц напомнил о себе не только Чемберлену, но и Грачеву. Егор Семенович посмотрел на щенка по-новому, не так, как прежде: удивленно и, как бы точнее сказать, с некоторым неудовольствием, что ли. Мол, ты еще здесь? Похоже, что Егора Семеновича не очень обрадовало это обстоятельство. Однако я этого опять-таки не утверждаю. Не знаю. Что ни говори — чужая душа потемки.
Егор Семенович тоже помотал головой. Как Чемберлен. Неодобрительно покачал (несуразно начался сегодняшний день — сплошное мельтешение и мелкота какая-то, куда ни повернешься). Но не вздохнул. Вздыхать ему было уже некогда. Наступил деловой день, а значит — надо свое дело делать.
Егор Семенович достал из кармана ключ и отпер клетку. И тут он, сознательно или несознательно, этого я не знаю, дал Принцу последний шанс — Грачев так сильно хлопнул дверцей, что вся клетка зазвенела, задребезжала. Будь Принц чуть подогадливей, он драпанул бы в этот миг без оглядки. Только, видно, от своей судьбы не убежишь.
Все дальнейшее произошло просто и быстро. Даже не натянув рукавицы — они были у него за поясом, почти еще новые кожаные однопалые спецрукавицы, — и не прибегая к орудию лова, Егор Семенович пошел на щенка. А тот сам доверчиво двинулся к нему навстречу — это ведь тот человек, который угостил его котлетой. Добрый человек.
Егор Семенович тремя пальцами взял щенка за загривок и приподнял. Принц заурчал от удовольствия — еще совсем недавно Альма вот так же играла со своим малышом: ухватит зубами за шкирку и перетаскивает с места на место.
Водворив щенка в клетку, Грачев опустил защелку, на дверцу и, неторопливо продев дужку висячего замка сквозь оба ушка, два раза повернул ключ. А ключ в карман — так положено. Замок сейчас, конечно, ни к чему. Это Егор Семенович понимает. Можно и без замка. Собаке защелку все равно не поднять. Но инструкция требует, чтобы «при транспортировке клетка с выловленными собаками была заперта во всех случаях». А в хорошей инструкции, как известно, предусмотрены всевозможные случаи, даже самые маловероятные.
— С почином вас, Егор Семенович.
Грачев обернулся.
— А, здравствуйте, Николай Павлович.
Николай Павлович Семенков, лейтенант милиции, здешний участковый инспектор.
— А ну, посмотрим, кто вам на почин попался.
— Да так, пустячок, хамсичка, — застеснялся Грачев. — Овчинка выделки не стоит.
— Красивый щенок, — сказал Семенков. — А может, он хозяйский? А, Егор Семенович?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.