Синдром Л - [44]
Но я воли себе не давал. Я эту жажду и сладчайшие видения давил в себе беспощадно, затаптывал их, загоняя глубже и глубже, со злобой садиста. Но на это уходило столько жизненных сил и энергии, что для всего остального мало что оставалось. В Конторе, конечно же, тут же заметили перемену. «Что-то ты, Санёк, стал очень сосредоточенный». — «Так это хорошо или плохо?» — мрачно прищурясь, спрашивал я. «Хорошо, хорошо», — испуганно отвечали коллеги. Только Чайник качал головой и молчал.
Дней через десять вдруг звонит мне Лидка из секретариата и говорит: «Александр Григорьевич, вас на завтра в поликлинику вызывают, на обследование. Предписано вам быть в кабинете сто шесть ровно в восемь тридцать». Я говорю: «Лидочка, да как же так, я же три месяца назад всего годовую диспансеризацию проходил. И все нормально вроде было». Говорю как будто со смехом, но на самом деле в животе нехорошо как-то. Обрывается там что-то. Потому как понятное дело: попал я на заметку! Теперь ковыряться начнут, искать, копать и что-нибудь непременно накопают! Последствия пьянства — это как минимум, к тому же увидят, что у меня с нервной системой что-то не то. Что провалы в памяти. А уж если вдруг наличие лишнего аппендикса в теле обнаружат — тогда совсем кранты, уволят, как пить дать, и хорошо, если кадровиком куда пристроят или, на худой конец, гражданскую оборону в техникум преподавать засунут. А то ведь могут и сослать куда-нибудь в тмутаракань. Или на завод Лихачева, например, разнорабочим. А что, такой случай тоже был.
Что делать, думаю? Ничего лучше не надумал, как к Михалычу на прием запроситься. «На две минуты только, — говорит Лидка, — Феликс Михайлович в Ясенево на совещание уезжает». Ну, на две, так на две. Заглянул в дверь робко. «Можно?» — «Заходи. Чего тебе?» Михалыч в глаза мне не смотрит, документы в папку собирает. Или вид делает, что собирает… «Меня, Феликс Михайлович, — говорю, — с чего-то вдруг на внеочередное медобследование вызывают…» — «Я в курсе… радуйся, три дня отдыхать будешь!» — «Три дня?! Три дня меня обследовать будут? Да зачем?» — «Ну, не знаю… говорят, надо… А ты чего так переживаешь-то? Со здоровьем что-нибудь не то?» Тут наконец посмотрел он на меня. Но как-то так… неласково посмотрел. Или мне показалось? Может, он просто действительно на совещании хочет сосредоточиться, а тут я со своими детскими вопросами? «Да нет, — говорю с деланой бодростью в голосе, — все в порядке вроде… просто некстати это, работы много…»
Тут Михалыч опять взглянул на меня, чуть-чуть сощурившись, будто ухмыльнулся. «Ох, какой сознательный… ничего, нагонишь потом», — говорит. И теперь уже окончательно отвернулся, всякий интерес ко мне потерял.
Эх, плохи мои дела!
«Извини, — говорит, — мне ехать надо, тебе в поликлинике все объяснят».
…Черта с два, объяснили, как же.
Кабинет сто шесть на первом этаже оказался. Там какой-то медик сидел в белом халате, с ледяными, пустыми синими глазами. Почему-то часто в Конторе такие глаза встречаются. Я одно время завидовал их обладателям. Думал: вот так выглядит настоящий чекист. Натуральный гэбэшник. Бесстрастный и беспощадный — совершенно! И в глазах — великая вечная мерзлота. А я вот не такой. Мне не дано. У меня глаза обыкновенные — карие, теплые, в них много чего разглядеть можно.
У Михалыча, правда, глаза третьего типа — серые. И в зависимости от ситуации, могут быть и стальными, и, если надо, очень даже теплыми. И все равно ни черта в них не прочитаешь, если он не захочет, конечно.
Попытался я выведать у «медика» из сто шестого, почему мне внеочередную проверку учинили, но он только посмотрел на меня своими синими льдышками, как на букашку, потом говорит: «Сегодня у вас общий медосмотр, кардиограмма, проверка сердечно-сосудистой системы в условиях дозированной нагрузки, рентгеноскопия грудной клетки, изотопные и УЗИ-исследования. Затем — проктолог. Эндоскопия. Сдача анализов. Завтра — центрифуга и другие методы проверки реакции организма на экстремальные ситуации. Послезавтра — сканирование мозга, спецтесты, определение интеллектуальных коэффициентов, невропатолог и психика. График напряженный, требует высокой дисциплинированности и четкости». Так точно, говорю, четкость обеспечим, но не скажете ли все-таки, в чем дело-то? Я ведь только три месяца назад у вас тут был, и в тот раз это была самая обычная, простая диспансеризация, никаких экстримов. Даже, показалось мне, вроде как не хотели на меня врачи много времени тратить, даже обидно чуть-чуть было… А теперь вот что накручено…
Но «медик» смотрел на меня как бы презрительно, что ли… хотя нет, неверно, нет. Никакого презрения — ничего вообще такие глаза не выражают — да им и не надо… В общем, глянул на меня, обдал синим холодом и говорит: «Сегодня у вас общий медосмотр, кардиограмма, проверка сердечно-сосудистой системы в условиях дозированной нагрузки…» И далее по тексту. То есть еще раз прочитал мне все тот же список, один в один. Закончил, посмотрел на меня внимательно — да, именно внимательно, без тени раздражения или какой-либо другой эмоции — и молчит. Чувствую: если я ему еще один вопрос задам, он опять невозмутимо все то же самое читать будет. И если понадобится — еще. И еще. И вообще сколько угодно раз. То есть тот еще медик.
Увлекательная энциклопедия английской жизни, составленная русским журналистом Андреем Остальским, который вот уже почти двадцать лет живет и работает в Великобритании.
Тайны и парадоксы… Это совсем не те слова, что приходят на ум, когда думаешь о такой обыденной вещи, как деньги. Да каждый ребенок знает, что деньги – это…это… А в самом деле: что они такое? И разве не мистика тот факт, что большая часть современных денег не имеет физического тела? Деньги существуют в основном где-то в виртуальном пространстве, в качестве неких электронных сигналов в бездонных компьютерных глубинах, как бухгалтерская запись, как долг. А знаете ли вы, что всякий раз, когда берете ссуду в банке, вы увеличиваете тем самым общее количество денег в обществе, способствуете, между прочим, инфляции… Или вот еще загадка: вдруг выясняется, что чуть ли не любой предмет при некоторых условиях может становиться деньгами, по крайней мере, на какое-то время?И потом: в чем секрет их явно мистической, невероятной власти над людьми?Мне посчастливилось провести два года моей жизни в редакции самой замечательной финансовой газеты мира – «Файнэншл таймс».
Это история о Ромео и Джульетте времен "холодной войны", о двух людях, чья любовь оказалась важнее верности враждующим "лагерям" и государствам. Это роман о том, как Власть любви побеждает Власть. Возрастные ограничения: 16+.
Загадочные вещи творятся в ЦК КПСС — уж не мессир ли Воланд из «Мастера и Маргариты» вернулся в Москву 80-х, чтобы посмеяться над партийными бонзами? Или это КГБ примеривает на себя маску Сатаны? В романе Андрея Остальского «КонтрЭволюция» комедия переходит в трагедию, трагедия оборачивается фарсом, но во всем этом водовороте подлинным и единственно важным остаются человеческие чувства, а в любви — надежда на спасение. И каждому придется расплачиваться за сделанный выбор…
Что должен думать человек, если в один прекрасный день встречает женщину, неотличимую от его собственной жены, а спустя несколько дней видит ее под руку с мужчиной, как две капли воды похожим на него самого? Конечно же, что это розыгрыш! Но Александру Тутову не до смеха. Он подозревает, что попал в серьезную передрягу и что его размеренному эмигрантскому существованию в английском графстве Кент пришел конец. Чтобы спастись, надо разобраться, кто и зачем плетет против него заговор, и главное — понять самого себя, научиться отличать настоящее от подделки.
Известный журналист, главный редактор Русской службы Би-би-си Андрей Остальский пишет о своей жизни на «сказочном острове» Мадейре. Книга Остальского – увлекательный и объективный рассказ о достопримечательностях и истории острова, о традициях и нравах его жителей.
Роман-ностальгия о взрослении, первой любви, детской дружбе и неизбежных жизненных испытаниях, с которыми встречается каждый выпускник. Без цензуры и художественных приукрашений. Всё ровно так, как я помню и как могло бы быть…
«Большая Книга» – это роман-трилогия, действие которого разворачивается с середины 70-х годов двадцатого века по настоящее время. Большинство событий первой книги трилогии, «Имперский Сирота», происходят в СССР 1970-х -1980-х годов, в тогдашней столице Казахской ССР г. Алма-Ата. В первой книге читатель также встретит известных исторических персонажей разных времен. Среди них: Тамерлан, Хафизулла Амин, Джон Леннон и другие. О причинах их появления на страницах первого тома станет понятно в дальнейших книгах трилогии.
Долгие годы Варвара считала своего скромного мужа Бориса хорошим, добрым, преданным семьянином, но его случайная смерть открыла ей глаза на многое. Примерный семьянин содержал несколько любовниц, небогатый технолог владел огромным состоянием, был связен с криминальным бизнесом. Это – "цветочки", а "ягодки" ожидают Варвару в ближайшем будущем. Но в её жизни появляется Вадим – настоящий мужчина. Отчаянный и бесстрашный, готовый ради возлюбленной на любой риск.
Она – богатая наследница с отвратительным характером и ей угрожает опасность. Весь мир у ее ног, и она привыкла добиваться всего, чего хочет. Например, такой неподходящей, но срывающей крышу любви. Он – бывший солдат со шрамами в душе и на теле. Он не верит в любовь и не ценит жизнь. Для него нет нежности, есть только животная страсть. Его задача защитить любой ценой и не поддаться незнакомому и опасному чувству. Не предать доверие того, кто вытащил его из ада и не соблазнить его дочь. Только вот сумасбродная девица привыкла все делать по-своему и противостоять ей с каждым днем все сложнее. Содержит нецензурную брань!
Своенравная Лия Мэдисон, всегда отвергавшая любое мужское внимание, встречает на своем пути красавца и успешного бизнесмена Максимилиана Фокстера. Между молодыми людьми вспыхивают чувства, однако тяжелые воспоминания становятся для Лии настоящей преградой на пути к счастью. Макс поклялся, что любым способом завоюет сердце гордой и неприступной девушки. Но ему предстоит столкнуться с холодностью, безразличием и упрямством Лии, чье сердце, казалось бы, невозможно смягчить. Ревность, злость и непонимание душат Макса с каждым днем все сильнее.
Среди родных и знакомых Силк приобрела репутацию пустоголовой любительницы развлечений, выпивки и мужчин… Она скользит по жизни, танцуя и занимаясь флиртом, и даже самые близкие люди не подозревают о том, что это всего лишь маска. Рискованная игра, которую она ведет, не доводит до добра — ее выслеживает убийца. Киллиан Карпентер неохотно берется опекать взбалмошную девицу.Судьба свела этих людей в момент страшной опасности, и оба не знают, есть ли у них будущее, но оба готовы за него бороться.