Синдбад-Наме - [67]

— А если он, — возразил старик, — положит перед тобой камень и попросит сделать из него нитку, чтобы сшить рубашку и шаровары, как ты поступишь?

— О атаман! — воскликнул мошенник, — разве он догадается сделать это?

— Я сказал его ответ, — промолвил старик.

Встал еще один мошенник и произнес:

— Этот человек фигурой и обликом похож на меня, поэтому я сказал: «Ты украл у меня один глаз. Вырви его и отдай мне!»

— Твои дела совсем плохи, — ответил главарь, — а что, если он скажет: «Я вырву свой глаз, а ты — свой, потом их взвесим на весах, и если они окажутся одинаковыми, — забирай. А если нет, то значит глаз не твой»? В таком случае, — продолжал главарь, — он останется с одним глазом, у тебя же не будет ни одного.

— У него нет такого развитого ума и совершенного рассудка, — сказал мошенник. — Он не додумается до этого.

— Обязанность советчика — только дать совет, — ответил старик. — Я сказал тебе то, что он должен ответить.

Когда были заданы все вопросы и выслушаны ответы, шайка мошенников стала расходиться. Купец вернулся домой радостный и веселый. Он стал благодарить и расхваливать старушку и говорить:

Ты благо сотворила, меня предупредив:

Лишенный сил и денег, я б не остался жив.

— О добрая матушка! — говорил он. — О благословенная советчица! Ты проявила благородство, великодушие и сострадание, дала мне ясные советы и привела убедительные доводы! Всю жизнь я буду рабом твоим, буду повиноваться твоим велениям и выполнять твои приказы.

Если не сможет моя хвала тебя отблагодарить за милости,

Значит, сильнейшему не дано благодеянья творить за милости.

Веру мою, покорность мою — все завещаю тебе отныне я,

Знай, что хочу себя самого навеки тебе подарить за милости.

Купец провел ночь спокойно, без тревог и волнений. Когда черные знамена ночи достигли на западе *Кайрувана, а золотой шатер солнца показался на востоке, мошенники явились в жилище старушки, потребовали ответчика и отправились к судье.

Все они изложили суть своих притязаний. Сначала поднялся тот, кто купил сандал, и стал хвалить и превозносить судью:

— Да поддержит Аллах верховного судью и да убережет его от обмана. Я купил у этого человека сто харваров сандала за меру любого, чего он пожелает. Пусть возьмет плату и отдаст сандал.

Судья обратился к купцу:

— Меру чего ты желаешь?

— Я прошу меру блох, — ответил купец. — Пусть одна половина их будет самцами, другая — самками. Все они должны быть оседланы, взнузданы, снаряжены, сбруя должна быть усыпана золотом и каменьями, жемчугами и рубинами.

Судья повернулся к мошеннику, словно говоря: «Я же тебя предупреждал» —

Противника плохо ты знаешь, а это всегда не к добру.

Вот видишь: за шахматы сев с ним, свою проиграл ты игру.

— Я отказываюсь от сандала, — заявил мошенник.

— Сандал принадлежит тебе, — ответил купец, — мне же уплати согласно законной сделке то, что обязался, и откажись от иска перед судьей.

Судья стал примирять стороны и, наконец, с большим трудом уговорил на мировую с обязательством, что мошенник уплатит тысячу динаров купцу, а тот откажется от иска и возьмет назад свой сандал.

Все прочие дела кончились таким же образом. Каждый предъявлял свой иск и выслушивал ответ купца. Наконец, после долгих пререканий порешили на том, что они уплатят купцу три тысячи динаров, чтобы выпутаться из этой беды. Купец получил деньги, оставил у себя сандал и продал его по самой высокой цене. Он преподнес ценные подарки старушке и судье и возвратился с несметными богатствами на желанную родину, в милые края.

* * *

— Вот эти трое людей — заключил шахзаде, — были умнее меня.

Падишах, видя блистательное красноречие царевича, восславил бога и произнес:

О господь! И в нынешнем, и в прошлом был всегда ты милостив ко мне.

Но ведь благодарные моленья милости высокой не нужны.

Кто с тобой осмелится поспорить или извинения просить?

Извиненье будет лишь признаньем, что нельзя простить моей вины.

* * *

*Если каждый волос мой сделается языком,

А язык в сто тысяч душ превратится вдруг потом,

Души, господа хваля сотню тысяч лет подряд,

Все ж его за все добро вряд ли отблагодарят!

Потом падишах повернулся к присутствующим и спросил:

— Кого следует благодарить за эти достойные подарки, великие дары и жемчужины божественного счастья? Кому сказать «спасибо»?

Один из придворных ответил:

— Благодарить надо мать, которая в течение девяти месяцев оберегала от бед и несчастий бытие царевича в укромном месте, в неприступной крепости, в сокровищнице милосердия, которая взрастила его после рождения и сделала мужчиной и человеком.

— Надо благодарить шаха, — сказал другой, — ибо мать — это земля, отец же — пахарь и земледелец. Земледелие — это милость, а семя отца — зерна. Если зерна доброкачественны, то такими же будут деревья и растения, цветы и плоды.

— Надо благодарить шахзаде, — сказал еще третий, — который показал рвение во время учебы, напряг умственные способности и память, перенес тяготы размышлений и раздумий, претерпел трудности запоминания и повторения, так что от самых низких ступеней поднялся до самых высоких, изучил науки, литературу, искусства и усовершенствовал себя, благодаря способностям и одаренности.