Синдбад-Наме - [63]
— Ты не имеешь представления о его сообразительности и смышлености, дальновидности и прозорливости, не знаешь о его придирчивости и привередливости, — отвечала женщина.
— Если так, — ответил любовник, — то тебе лучше знать. Поэтому делай то, что считаешь нужным и благоразумным, — ибо «матери знают своих детей», — чтобы он не заподозрил нас и не заставил раскаиваться.
Женщина поставила на огонь котелок, чтобы сварить мальчику рис. Когда кушанье было готово, она положила ребенку вареного рису.
— Этого мне не хватит, — сказал мальчик, — положи побольше.
Она положила еще немного, но он снова сказал:
— Этого слишком мало, мне не хватит, и я не наемся.
Мать положила ему еще, но он опять остался недоволен и стал спорить с матерью, требуя больше. Когда кончился весь рис, он стал просить:
— Хочу сахара с маслом!
Мать принесла ему и этого, но мальчик требовал все больше. Наконец, воину стало невмоготу от алчности, жадности, прожорливости и настойчивости мальчика, и он закричал:
— Эй, глупый негодяй! Доколе ты будешь надоедать и привередничать? То, что съедаешь ты, ребенок, хватило бы на трех взрослых мужчин!
— Это не я глупый негодяй и мерзавец, а ты, — отвечал мальчик. — Если ты умен и воспитан, то должен знать, что совершаемые тобой поступки и твое поведение — здание, находящееся *«на берегу реки» или *«поблизости от пожара». В этом мире тебя порицают люди, в том мире постигнет божья кара. Каждый час небо смеется и судьба плачет над твоим нравом и семенами, которые ты сеешь, а язык рока говорит тебе:
— Ты проводишь свою жизнь в неведении, — говорил мальчик, — расточаешь время на недостойные поступки. И чем скорее ты пожнешь урожай с этих посевов, тем раньше
— И если я проявил настойчивость ради вареного риса, то я ведь и получил его. Получил я и сахар, и масло. Благодаря слезам и внутреннему жару расслабла прозрачная и соленая влага, очистился мозг, просветлели глаза. А тем временем рис в животе улегся. Тогда я добавил сахар и масло, и все смешалось, и ускорилось пищеварение. Ведь частички сахара по приятности своей природы смягчили кусочки пищи, очистили ощущения и укрепили мозг. Вот это и есть результат моего злонравия. Результат же и плоды твоих желаний— это ослабление зрения, вред мозгу, возобладание холода и сухости, распространение жара, рассеяние силы, расслабление членов, нервов и жил, сокращение жизни, укор людей в этом мире, гнев и кара бога — в том, бездна ужасных мук и тяжких страданий. Так кто же из нас мерзок и глуп?
Воин был умный и рассудительный человек. Услышав разумные слова и справедливые доводы мальчика, он удивился и произнес:
Воин признал, что ребенок прав, а сам он впал в ошибку, открыл для себя врата греха, преступления, прегрешения и проступков, что за все это его будут порицать, укорять, хулить и ругать. Он встал, попросил у мальчика прощения и дал себе обет не совершать более подобных грехов, не подвергаться ни наказаниям в этом мире, ни каре в будущем и не возвращаться более к такому образу действий. Затем он сказал:
— О мальчик! Прости меня за проявленную мной дерзость. Ведь я полагал, что прибыл в дом своей любовницы и не думал, что это дом * Бократа и Сократа, где я услышу столько полезных советов, найду так много выгод.
А женщине он сказал:
— Уступаю тебя этому мудрому ребенку.
И он покинул дом и пошел своей дорогой.
— А какова история о пятилетием мальчике? — спросил падишах. — Расскажи.
Рассказ о пятилетием мальчике, старухе и ворах
— Рассказывают, — начал шахзаде, — что в минувшие века и незапамятные времена трое искусных и расторопных мужей вели совместно торговые дела и делили поровну прибыль. Когда у них накопилась тысяча динаров, двое предложили:
— Давайте поделим их.
Но третий, более сообразительный и разумный, бывалый и опытный, возразил:
— Трудно разделить тысячу динаров на три — кому-нибудь достанется меньше. Давайте-ка отдадим этот кошелек на хранение честному человеку, чтобы поделить, когда наберется полторы тысячи динаров. И тогда каждый получит равную и достаточную долю, которая обеспечит его достаток и спокойствие на всю жизнь. Ведь трудно и даже невозможно достичь желаемого без состояния, а тот, кто пренебрегает деньгами и презирает их, лишается покоя и радостей жизни.
Тогда они все втроем взяли кошелек и отправились к одной старушке, известной прямотой и правдивостью, честностью и добропорядочностью. Они сказали ей:
— Мы оставляем тебе эту тысячу динаров на хранение с условием, что ты вернешь их только в том случае, если мы придем к тебе все втроем.
После этого они покинули дом старушки. Мало ли, много ли времени прошло, но вот друзья в один прекрасный день решили помыться в бане. Один из них предложил:
Настоящее издание — первое общедоступное собрание сочинений синолога и этнографа П. В. Шкуркина (1868–1943), одного из самых известных востоковедов русской эмиграции, многолетнего друга и соратника В. К. Арсеньева, с 1913 г. жившего в Китае, позднее в США. Сочинения Шкуркина, который собрал и перевел на русский язык множество китайских и корейских сказаний и легенд, до сих пор оставались известны лишь ученым либо выпускались минимальными тиражами по спекулятивным ценам, что препятствовало знакомству с ними широкого круга читателей.Во второй том собрания вошли переложения классических китайских легенд и сказаний — народной «Легенды о Белой Змее», ставшей основой многочисленных драматических и оперных постановок, кинофильмов и т. д., а также знаменитого даосского сказания «Путешествие восьми бессмертных за море».
Вниманию читателей предлагается оригинальная повесть азербайджанского писателя Анара, написанная по мотивам древнего тюрко-огузского эпоса «Книга моего деда Коркута». В повести освещены почти все сюжеты, сюжетные линии, эпизоды и даже отдельные мотивы памятника далекой старины. В его повести очень рельефно подчеркнуто все то положительное, чем жило огузское общество и что увековечено сказителями. Основной пафос повести «Деде Коркут» составляет стремление огузов жить в мире и согласии между собой и с соседями.В предлагаемой читателям повести Анара «Деде Коркут» сохранен своеобразный стиль тюркского героического эпоса.
В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.
Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.
Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.
«Путаница» («Торикаэбая моногатари») — японский роман XII века из жизни аристократического общества. Завязкой романа является появление на свет похожих как две капли воды брата и сестры, по мере взросления которых оказывается, что мальчик воспринимает себя девочкой, а девочка считает себя мальчиком. Что, кроме путаницы, может получиться из этого? Что чувствовала женщина, став мужчиной, и что заставило ее снова стать женщиной? Как сумел мужчина побороть природную застенчивость? Это роман о понимании и нежелании понять, о сострадании и жестокости, о глубокой и преданной любви.