Символ веры третьего тысячелетия - [19]

Шрифт
Интервал

Постоянного мужчины в ее жизни не было. Лишь случайные свидания, в которых она искала скорее общения. Потребности в сексе она не испытывала и, если уступала домогательствам, то без интереса: ни отвращения, ни радости, ни привязанности. Вашингтон – идеальный город для вечных любовниц, но неподходящее место для поисков мужа. Да и вряд ли ей кто-либо подошел бы. Замужество отняло бы слишком много сил и энергии, которые нужны ей для работы. Даже постоянный любовник только раздражал бы ее.

Было холодно. Она переоделась в теплый велюровый костюм, натянула толстые шерстяные носки и вязаные тапочки. Пока тушила консервированное мясо с картошкой – грела руки над газовой плитой. За ужином окончательно согрелась. И – спать. Даже если близился восход, она обязательно ложилась спать.

Глава III

В конце января город окутывался туманом и тайной. Двое могли пройти в метре друг от друга, друг друга не заметив. Следы на снегу свивались в замысловатую вязь, складывались в бессмысленный шифр. Вздохи восторга и предсмертные вздохи парили над землей, как облачка влажного дыхания. Туман оседал на тротуары устало, бессмысленно, будто под тяжестью отлетевших и слившихся с ним человеческих душ. Умирали многие.

Одним из тех, кто умер в эти дни, был Гарри Бартоломью. Его застрелили. Он был беден и постоянно страдал от холода. Может, он хуже переносил холод, чем другие. Или просто был слабее. Если бы ему дали возможность выбрать, он отправился бы в Каролину или в Техас, но его жена не могла бросить свою матушку, а та не желала уезжать из Коннектикута. «Янки не должны жить южнее линии Мейсона – Диксона. Так повелось со времен Гражданской войны» – твердила старуха. Он не работал уже с конца ноября и получил бы работу не раньше 1 апреля, Дня Дураков, а приходилось остаться здесь, в холоде. Сварливая, противная старуха, приходилось делиться с ней драгоценными крохами тепла. Ничего не поделаешь: у старухи водились деньжата.

А в результате Гарри сделался преступником: он жег дрова.

Печью Бартоломью обзавелись еще несколько десятилетий назад, когда все без опаски и без сомнения вырубали и жгли леса. Потом власти – сначала федеральные, а затем и местные – наложили запрет. Во-первых, леса быстро редели и исчезали. А во-вторых, холодный влажный воздух так насыщался углекислотой, что превращался в смог, густой, как кисель. Холодный кисель лип к коже, студил кровь в жилах, и люди топили печи все больше и больше, и туман становился все гуще и гуще…

Сначала топить печи запретили в городах и пригородах. Гарри жил в сельской глубинке, в краю холмов и лесов. Уже тогда древесина шла лишь на изготовление бумаги и на строительство. Расход нефти тоже был сведен до минимума, шире пользовались газом. Постепенно новые и новые области объявляли «бездымными». Дрова еще жгли, но все меньше: слишком досаждали защитники природы. Нарушителей беспощадно штрафовали, а то вовсе лишали имущества. И все-таки Гарри продолжал топить печь. Дрожа, прячась – но топил, не в силах расстаться с привычкой.

Теперь туманы окутывали землю уже не всю зиму напролет, как бывало до запрета на печи. И все-таки электростанции и заводы выбрасывали в атмосферу еще много углекислого газа, и порой смог снова сгущался. Для таких, как Гарри Бартоломью, смог был прямо-таки подарком: его тактика умыкания дров была рассчитана именно на такую погоду.

Низкая каменная ограда отделяла участок Гарри от соседнего, которым владела семья Маркусов. Участок Эдди Маркуса был куда больше и весь зарос деревьями: Эдди свои земли не распахивал. Пока вырубку деревьев не запретили, рощи сильно поредели, но потом злоумышленники стали обходить стороной владения главы местного «Комитета бдительности» (Эдди, как и его отец, был активистом движения зеленых). Только не Гарри.

Там, на границе участков, он припрятывал в дыру в стене моток веревки. Там веревка и хранилась до поры до времени. А когда опускались туманы, Гарри пробирался к стене, надежно привязывал веревку и, держа ее свободный конец, крался в рощу. Для скорости он обычно пользовался электропилой, а не топором или ножовкой. Все равно до дома Маркусов было далеко, да и туман приглушал звук пилы. А если Эдди все же что-нибудь услышит, можно быстро унести ноги, – дорогу к забору укажет веревка. К тому же он поставил на пилу глушитель, да еще обматывал ее одеялом. Хороший механик, Гарри всегда имел при себе запчасти и в случае чего быстро отремонтировал бы свое орудие.

Пять лет он безнаказанно пилил деревья на участке соседа. Конечно, Эдди, пусть с опозданием, но обнаруживал пропажу, однако винил в этом другого соседа, с которым был в ссоре вот уже почти два десятилетия. Гарри с удовольствием следил за их все разгорающейся враждой, которая позволяла ему безнаказанно обворовывать Маркуса.

К концу января 2032 года с крыш закапало. Капель обещала раннюю весну, а с нею и спасительные туманы, которых с таким нетерпением ждал Гарри.

Он уходил все глубже и глубже в чащу, разматывая веревку и завязывая на ней узелки, чтобы приблизительно отметить расстояние. Но на этот раз отработанный метод дал осечку: Гарри подошел слишком близко к дому Марков, и Эдди даже через забитые окна услышал звуки пилы.


Еще от автора Колин Маккалоу
Поющие в терновнике

Роман современной американской писательницы, уроженки Австралии, Колин Маккалоу «Поющие в терновнике» (1977) романтическая сага о трех поколениях семьи австралийских тружеников, о людях, трудно ищущих свое счастье. Воспевающая чувства сильные и глубокие, любовь к родной земле, книга эта изобилует правдивыми и красочными деталями австралийского быта, картинами природы.


Первый человек в Риме. Том 1

Увлекательный роман «Первый человек в Риме» повествует о любви, войне, хитросплетениях интриг и дворцовых переворотов. Эта книга о славной и ужасной эпохе в истории человечества. Автор погружает читателя в водоворот хаоса, страстей и роскоши Древнего Рима. Это роман о власти, о путях ее завоевания и наслаждения ею. Гай Марий – богат, но низкого происхождения, Луций Корнелий Сулла – аристократ, но беден. И все же он станет Первым человеком в Риме – императором величайшей империи в истории человечества.


Битва за Рим

Римская республика в опасности. Понтийское царство угрожает Риму с востока. Гражданская война раздирает саму Италию. Смута объяла государство, народ в растерянности. Благородные стали подлыми, щедрые — жадными, друзья предают. А человек, удостоенный венца из трав — высшего знака отличия Республики за спасение граждан Рима, проливает реки крови своих соотечественников. Что будет ему наградой на этот раз?


Женщины Цезаря

Мужчин, возвеличивших Рим, знают все. Эти люди раздвигали границы государства, писали законы, которые используются и сейчас, создавали великие произведения искусства. О знатных римлянках известно немногое. Кто же были они, те, которых Цезарь использовал, чтобы подняться к вершинам власти?


Горькая радость

Австралия, первая треть двадцатого века.Страна еще благоденствует, еще живет ритмами джаза и танго, хотя вот-вот «тучные годы» сменятся черной полосой кризиса.Однако каким бы ни было время, никакие испытания не в силах погасить волю к жизни четырех дочерей пастора Латимера и их готовность рискнуть всем ради права воплотить в жизнь свои мечты.Блестящая карьера и светский успех, страстная любовь и радость материнства. У них будет все. Как будут и трагические потери, и жестокие разочарования, и крутые повороты судьбы, когда все придется начинать с самого начала…Четыре сестры.


Первый человек в Риме. Том 2

Увлекательный роман "Первый человек в Риме" повествует о любви, войне, хитросплетениях интриг и дворцовых переворотов. Эта книга о славной и ужасной эпохе в истории человечества. Автор погружает читателя в водоворот хаоса, страстей и роскоши Древнего Рима. Это роман о власти, о путях ее завоевания и наслаждения ею. Гай Марий – богат, но низкого происхождения, Луций Корнелий Сулла – аристократ, но беден. И все же он станет Первым человеком в Риме – императором величайшей империи в истории человечества.


Рекомендуем почитать
Обещание волка

Женщина способна на все, чтобы завоевать своего мужчину… Когда Дрейс Фримен одной ночью страсти пошатнул мир Кинси Джемисон и сбежал, поджав хвост, она решает сделать то, что сделала бы любая уважающая себя женщина. Разыскать его и доказать, что у них есть будущее. К счастью, ее лучшая подруга, ягуар-оборотень, дала ей список 411 волков — по крайней мере, большинства из них. Кинси готова сделать все, что потребуется, лишь бы получить своего мужчину — даже если для этого потребуется обыскать всю стаю. Последнее, что Дрейсу нужно — это появление в Лос-Лобос сексуального человека, на которого его волк хочет предъявить права.


Котел ведьмы

Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.


Ярко пылая

1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.


Королевство пепла

Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.


Блики Артефактов

Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.


Настоящая любовь

В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?