Симфония апокалипсиса - [44]

— Ты же знаешь, кто сейчас служит в Нацгвардии, сынок. Те, кто хотел бы сделать карьеру, и потому в дезертиры им нельзя — а невеликий срок службы в Национальной гвардии зачитывается как «достойное гражданина» отдание воинского долга. Кроме того, у нас есть оружие, которого нет и не будет у них. Их влиятельные папаши пристроили своих отпрысков в этот лагерь скаутов, чтобы сберечь их драгоценную шкуру.

— Пока я не понял, о каком сверхоружии ты собирался рассказать, — приподнял брови Джеб. — Которое есть у нас и которого нет у них. О нем я ничего не услышал.

— Дух! — Произнося это слово, Эйб встал и выпрямился. — Боевой дух, сынок. Они боятся смерти, мы — нет. Нам есть за что умирать, а им?

Джеб, поразмыслив, кивнул. Отец был прав.

II

Комиссию Джеб прошел блестяще: прекрасная физическая форма, IQ под 160. Его хотели отправить в офицерскую школу, но он наотрез отказался и был направлен в тренировочный лагерь в Грейт Фолз, в паре сотен миль от дома, у подножия Скалистых гор. Это был лагерь подготовки морских пехотинцев. Для большинства курсантов тренировки были мучительно тяжелыми, но Джебу они давались без особого труда.

Особенно нравился ему лозунг морпехов, который он с удовольствием орал, когда их натаскивали на строевой: Semper Fi[24]. Его товарищи (друзей он в лагере не завел) орали свое «Семпер Фай», клянясь в верности и преданности корпусу морпехов. Джеб, однако, знал, кому и чему принадлежит его верность и преданность.

Семье. Своей малой родине. Конституции. И свободе всех, рожденных свободными.

На стрельбах Джеб поразил сержантов-наставников. Во всем лагере ему не было равных в стрельбе по мишеням. Как, кстати, и в умении маскироваться. В конце тренировочного периода ему было присвоено звание капрала и определена специальность: снайпер. И вручено личное оружие: снайперская винтовка «М40» с оптическим прицелом. Его не беспокоило то, что «М40» весила почти в два раза больше винтовок «М16», которыми были вооружены остальные морпехи. У него хватало силенок таскать ее не напрягаясь.

III

Когда Джеб с остальными сбежал на землю по платформе транспортного самолета, ему показалось, что вместо воздуха его легкие наполнились водой. Липкий и запредельно влажный воздух Вьетнама для уроженца Монтаны казался воздухом другой планеты. Может, Венеры. Но приспособляемость и выносливость Джеба были фантастическими. Спустя день-два он со своей «М40» уже проделывал марш-бросок, всегда приходя к финишу на своих двоих (многих героев приходилось буквально волочь по земле).

Вполне устраивал Джеба и взвод, в котором он служил в качестве снайпера. Командиром был молодой лейтенант Вик Шуман. Поначалу Джеб относился к Шуману настороженно, решив, что тот еврей (он хорошо помнил, что его отец винил евреев во всех бедах Америки), но довольно скоро узнал, что лейтенант Вик был родом из штата Айдахо — почти сосед! — и родился к тому же в предгорьях тех же Скалистых гор. Фамилия же ему досталась от немецких предков.

Невзирая на разницу в положении, они частенько беседовали, да и просто болтали, вспоминая родные края, природу, охоту. Нравилось Джебу и то, как Шуман вел себя в бою: выдержанно, решительно, умно. Когда они выдвигались на поиски вьетконговцев, Вик никогда не указывал Джебу, где ему расположиться со своей «сороковушкой». Джеб был мастером маскировки, а кроме того, знал, что для снайпера важна не меткость, а терпение: часами, а то и сутками неподвижно лежать на одном месте, выжидая цель. А терпения Джебу было не занимать. Шуман это видел и ценил.

Довольно быстро оценили Джеба и товарищи по взводу. В ходе любой операции Николсон мог определить старшего группы вьетконговцев (знаков различия у них не было). А убрав его одним-единственным выстрелом, он сразу сеял панику и неразбериху в рядах противника, позволяя своему взводу получить перевес в стычке. Это позволило сохранить не одну солдатскую жизнь.

Однако война и для Джеба, и для его командира продлилась недолго. Через полгода пребывания во Вьетнаме взвод во время очередной операции по прочесыванию территории попал в засаду. Из своего укрытия Джеб видел, как автоматными очередями были срезаны трое его товарищей. А вскоре пуля настигла и Вика, который упал на спину, но был еще жив и пытался перевернуться на живот. Джеб тут же оставил свое укрытие и по-пластунски, забросив тяжелую винтовку на спину, пополз к Шуману.

Он был уже с Виком, когда рядом с ними стали рваться мины. Похоже было, что их засек вьетконговский наблюдатель, засевший на каком-то из деревьев, и по рации дал знать своим.

Джеб, подхватив командира под мышки, потащил его в сторону небольшого овражка, где можно было укрыться от вражеского огня. Они уже почти добрались до цели, когда раздался отвратительный вой летящей мины — и сразу же взрыв. Джеб почувствовал резкий удар и боль, когда осколок вошел в его дельтовидную мышцу. Но лежа он не мог видеть, что мина, взорвавшаяся в полуметре от Шумана, оторвала Вику левую ногу по колено. Несмотря на боль, Николсон все-таки скатился в овраг, затащив туда же Вика, и уже там стал затягивать жгут на обрубке ноги лейтенанта.