Сильвия - [55]

Она была уже в дорожном костюме, когда явился Тубби Бэтс.

– Ну, вот, натворили бед и покидаете нас! – воскликнул он, любуясь ею. – Теперь все стрелы негодования полетят на меня.

– Вы тут при чем?

– Как же! Ведь все знают, что это я натравил вас на ван Тьювера. Меня теперь зарежут.

Сильвия рассмеялась.

– Да, конечно, мистер Бэтс, ваше общественное положение может поколебаться.

Бэтс тоже рассмеялся.

– Господь с ним! – ответил он. – Я должен, однако, мисс Кассельмен, поблагодарить вас за урок.

– За урок? – удивилась Сильвия.

– Да. Вы знаете, что в том мире, где мы живем, нетрудно стать циничным. Но вы… вы пристыдили меня. Это звучит, пожалуй, немного театрально, но, должен вам сказать, благодаря вам я буду отныне совершенно иного и лучшего мнения о женщине.

– Что же вы нашли во мне необычайного? – серьезно спросила она. – Разве я совершила какой-нибудь героический поступок?

– Отвечу вам без обиняков. Ведь вы оттолкнули от себя и ван Тьювера, и его деньги!

– И это вас так поразило?

– Я бы никогда не поверил, что американка способна на такой поступок. И ван Тьювер раньше не верил этому.

Сильвия рассмеялась.

– Но, мистер Бэтс, неужели вы были обо мне такого дурного мнения и полагали, что я могу продать мою душу за роскошь.

– Дело не только в роскоши. С именем ван Тьювера связано что-то другое, от чего отказаться нелегко. Это власть, первенство, словом, то, что мы называем могуществом.

– И вы думали, что все это пленит меня? Скажите мне правду!

– Нет, – ответил он после долгой паузы, – не это. Я представлял себе, что вы задумаетесь над тем, что можно сделать с таким богатством. Сколько голодных накормить, сколько больных исцелить. Я думал, что вы скажете себе: «Я и только я одна могу заставить его сделать много добра». Вот что я думал, мисс Кассельмен.

Сильвия слушала его, как зачарованная. Он уловил странный блеск в ее глазах и скорее угадал, чем услышал, подавленный глубокий вздох.

– Видите! – сказал он. – Разве в этом не было бы героизма?

Он стал прощаться и, долго пожимая ей руку, говорил:

– Дорогая мисс Кассельмен, я никогда не забуду вас. Если вам понадобится когда-нибудь верный друг, рассчитывайте на меня.

Он ушел. Сильвия опустилась в кресло и задумалась. Раздумье ее нарушил осторожный стук в дверь. Ей принесли письмо. Она нахмурилась уже до того, как распечатала его.

«Дорогая мисс Кассельмен, – прочла она, – я сейчас узнал, что вы уезжаете. Умоляю вас, дайте мне возможность сказать вам два слова. Я готов сделать все, чего вы потребуете и что вы прикажете, и отдаю себя всецело в ваше распоряжение. Я должен еще раз увидеться с вами».

Сильвия вздрогнула. У нее мелькнула мысль, что эта записка написана безумцем. Так писать после последнего свидания мог только человек, совершенно утративший волю и самообладание. Она скомкала в руках письмо, подошла к столу, схватил перо и с лихорадочной поспешностью написала ответ:

«Мистер ван Тьювер, я ничего от вас не требую и никаких указаний и советов вам дать не могу. А вы можете сделать меня предметом толков и пересудов. Прошу вас совершенно забыть о моем существовании. Я помолвлена с другим человеком и ни в каком случае не желаю больше встречаться с вами».

Она отослала письмо с лакеем. Вскоре приехал в автомобиле Франк, чтобы отвезти ее на вокзал. Она попросила тетю Варину спуститься вниз, посмотреть – не ждет ли ван Тьювер у подъезда. Инстинкт говорил ей, что надо всеми силами предотвратить встречу между этими двумя людьми. Ей хотелось также побыть одной с Франком несколько минут. Она взяла обе его руки в свои и воскликнула:

– Как я рада видеть тебя, Франк. Ну, работай хорошо, кончай скорей и приезжай домой.

– Тебе не нравится здесь? – спросил он улыбаясь.

– Я с удовольствием возвращаюсь домой. И с тобой тоже я счастливее буду дома, – ответила она.

Он нежно обнял ее и поцеловал.

– Да, ты любишь меня! – прошептал он. – Временами мне это кажется невероятным, но это так, ты любишь меня.

– Да, я люблю тебя, – сказала она, глядя на него сияющими глазами. – Даже больше прежнего люблю тебя теперь. Самым счастливым мгновением в моей жизни будет то, когда я выйду из церкви вместе с тобой и мне никакого дела не будет больше до всего мира.

– До свидания, «Леди Солнышко»! – шептал он. – До свидания, «Леди Солнышко»!

КНИГА ТРЕТЬЯ

1

Сильвия вернулась в Нью-Йорк, где ей надо было еще сделать кой-какие покупки. Кроме того, в Нью-Йорке ее ждала Селеста, чтобы поездить с сестрой по театрам, по магазинам, купить новую шляпу, накладные букли, конфеты. Селеста проведала уже про знакомство Сильвии с ван Тьювером и, как она высказалась, «убийственно волновалась», – так ей хотелось знать подробности. Сильвии едва удалось остановить поток ее вопросов: «Какой он, Сильвия? Красивый? Высокий? На кого он похож?!» И Селеста не могла понять и надивиться равнодушию Сильвии и ее безучастным ответам.

Старшая сестра только здесь, в Нью-Йорке, почувствовала, какая большая перемена произошла в ней за последние две недели. Селеста казалась ей такой светской, уверенной в сравнении с ней самой, и бесстыдно жестокой в своем увлечении светскими делами. Неужели она, Сильвия, могла бы когда-нибудь «убийственно волноваться» по поводу жизни миллионера или дорогих нарядов миллионерш. Сестра ее очень выросла за последние месяцы. Сильвия прямо не узнавала ее временами, столько спокойного самообладания было у этой девушки, столько уверенности в себе и в своих представлениях о жизни. Сильвия невольно украдкой поглядывала на нее за завтраком и с удивлением думала: «Неужели это моя маленькая сестренка?»