Силок для Черного волка - [3]

Через полчаса Умбра вышла из чата. Записи сделаны — ловушка готова.

С холодной расчетливость Багряного Магистра, она отметила что Львенок и Волчонок пропали, уже в третий раз пропустив связь — а значит их нашли. Что ж мир их телам и душам.

Операция вступает в завершающий период.

Ей было даже немного жаль бывшего законника Локв Ирия.

Так легко заблудиться в словах полуправды, в отражении тебя самого и не себя… Так легко потерять самого себя… И так трудно найти себя снова… Ему нужно помочь найти себя самого, если он готов к этому… Направить его в нужном направлении.

* * *

Темно-серые стены, запутанных коридоров Сердца Империи — это был официальный цвет всех государственных учреждений Соахи. И люди в униформе в тон стен терялись на их фоне, становясь похожими на винтики гигантского механизма — такие же безликие, одинаковые и… и совершенно безынициативные. Эти служащие были не способны действовать самостоятельно. Совершенно не способны — их всех снедал страх.

Лишь одна фигура не излучала страх, она внушала его. Запахнутая в черное с головы до пят, высокая, всё ещё стройная. Хоть двигается она уже не так легко и грациозно, как семь лет назад, до падения Законников, до боя на Соафари. Она величественно шествует по этим коридорам — Сам Лорд был вызван к Императору. И он был обязан явиться на этот вызов, явиться к своему «учителю». И немедленно!

Человек, ставший Самим Лордом, уже сомневался, а учитель ли он ему. Но он не позволял этим мыслям и чувствам проявляться слишком сильно, опасаясь за себя. Хотя, в принципе, ему и не зачем было задумываться об этом, не к чему было больше стремиться: Аманда, его жена, их ребенок — мертвы. Он сам, в гневе убил их.

Как он мог позволить себе это?!

Как мог остаться жить после этого?

Это было его вечная червоточина, дыра, которая не отпускала его, не давая дышать и вызывая гнев. А он никогда не умел переживать гнев, управлять им. И так и не научился справляться с ним — с гневом, со злостью… Они были ему не подвластны.

Это был вечный бурлящий океан эмоций внутри него, эмоций из которых он всегда был готов зачерпнуть ещё не много гнева и ещё немного боли.

А если больно ему, то почему другому не должно быть так же больно!?

Сгибаемый под тяжестью этих мыслей Сам Лорд остановился у дверей аудиенц-зала, в котором его ожидал Император. И хотя вызов и был срочным, его заставили томиться у дверей — он уже привык к этому: его гнев возбуждал Императора, радовал его… тонизировал. И он, Сам Лорд, уже давно научился не обращать на это внимание. Но чтобы Император не придумал новый способ помучить, его приходилось опускаться до хитрости. Нужно было всего лишь выпустить немного раздражения — благо, что его источник и запас были всегда под рукой (фигурально выражаясь) — это была его память о гибели Аманды, и не только её.

Так все будет лучше и естественнее.

И вот, когда он уже начал закипать, створки аудиенц-зала распахнулись, приглашая его внутрь.

Наконец-то.

— О Сам Лорд, мой молодой ученик, — прохрипел Император, когда двери только стали закрываться за спиной человека в черном, а тот преодолел лишь половину пути о трона.

Тщедушная фигура в темном, словно пыльном, балахоне, на черном троне вызывала жалость и презрение, но лишь до тек пор пока невидимая рука не смыкается на горле посетителя, выдавливая воздух. А после этого… после этого — поселяется животный страх. Сам Лорд помнил это, ещё с тех времен, когда он не был тем, кем является сейчас.

И это же происходило, если ты не выполнял пожелания Императора.

Например, сейчас он желал, чтобы его собеседник был на некотором удалении от него — значит, решит испытать какую-то новинку, скажем так, в своем Даре.

— Я рад служить вам, Император, — пророкотал Сам Лорд, преклонив колено перед троном: это был рутинный ритуал, как медитация в Храме Законников.

Только где те Законники, те ритуалы и тот Храм?

Все разрушено, им, человеком, который стал Самим Лордом. Только те, для кого он пошел это не смогли (Аманда не смогла) принять его поступки, увидев всю полноту последствий. Ведь последствия есть всегда. А он этого тогда не понял. А когда осознал — было слишком поздно. И теперь он всегда будет жить с тем, что совершил, с кровью на своих руках — детей, женщин, своих друзей и своей семьи.

— Да, я знаю, — заговорил Император и его голос заполнил собой весь зал. Казалось, он вытеснял даже воздух. Он долго изучал Самого Лорда бесцветными серыми глазами. Так долго, что его собеседник начал испытывать беспокойство. Наконец, правитель Соахи ленивым движением разрешил Ирию подняться. — У нас есть проблема…

— Да, мой господин, — Сам Лорд снова склонился в поклоне: это было необходимой частью самосохранения, как ритуальное подчинение в стае волков.

Император медлил, внимательно глядя на своего подчиненного. Он словно стремился что-то увидеть, но Локв Ирий уже научился быть так же непроницаем как броня Страших Страже холров, как он отмечал про себя. И он сам не знал почему вспомнил этих призраков прошлого Конфедерации.

— Есть символы и знаки, которые нельзя игнорировать… Да… Кто-то проявляет себя… Очень аккуратно и в тоже время явно… Ищет информацию, пытается проникнуть в наши ряды…