Сила земли - [37]

Он приказал писцу огласить своё предложение, но Марк Октавий тотчас же наложил на него veto.

Поднялся шум.

Бледный, взволнованный, Тиберий крикнул:

— Я не понимаю тебя, Марк! Отчего ты испугался и наложил veto?

— Я нахожу, что для республики закон чреват большими потрясениями, — молвил Марк Октавий, избегая смотреть в глаза Тиберию. — Ты повторяешь предложение Лициния Столона и Лелия Мудрого…

Тиберий вспыхнул:

— А оно плохо?.. Стыдись! Разве так защищают права плебеев, ратуют за славу и могущество Рима?

— Я думаю, как и Сципион Эмилиан, о спокойствии республики, — нахмурился Марк Октавий. — Я не хочу, чтобы возникла вражда между сословиями, я не хочу…

— Замолчи!.. Я беру, квириты, это предложение обратно и вношу другое: «Пусть оптиматы немедленно откажутся от владений, которые они присвоили вопреки прежним законам».

— Да здравствует Гракх!

— Никто не может занимать больше пятисот югеров общественной земли, — заявил Тиберий, — поэтому все землевладельцы обязаны отдать излишки и нарезать из них участки беднякам, по тридцать югеров каждый.

— Да здравствует Гракх!

— Я предлагаю для пользы отечества ещё один законопроект: жалобы провинциалов на злоупотребления проконсулов должны разбирать не только сенаторы, но и всадники.

Летели яростные крики, проклятия, угрозы нобилей:

— Народный трибун подкуплен всадниками!

— Квириты, голосуйте против!

Тиберий поднял руку, громкий голос его разнёсся над форумом:

— Не слушайте, квириты, своих врагов! Гоните их прочь!

— Долой нобилей! — гремел форум. — Долой наших врагов!

* * *

Каждый день на форуме происходили словесные битвы. Тиберий спорил с сенаторами, доказывал правоту своего дела.

Консул Люций Кальпурний Пизон, прозванный Честным за то, что, служа претором в Сицилии, закупил однажды хлеб по очень низким ценам, а оставшиеся у него деньги внёс в казну, что вызвало всеобщее изумление, говорил, оправляя складки тоги и с пренебрежением поглядывая на Тиберия и его друзей:

— Подобно Катону Цензору, мы стоим за старый зажиточный деревенский плебс, поддерживаем его, укрепляем. А ты хочешь, Гракх, провести отчуждение участков, чтобы возник новый деревенский плебс. В твоём предложении заложена гибель республики: бедняк, ставший владельцем участка, не сможет купить себе раба, поэтому он не захочет идти на военную службу, оставить свою землю.

— Ты прав, Пизон! — закричал хриплым петушиным голосом консуляр Тит Анний Луск, желчный, тугой на ухо старичок, ядовитые речи которого сеяли страх среди сенаторов. — Тогда республика останется без легионов… Что? — оттопыривал он правое ухо. — Что ты сказал, Пизон?

— Я ничего не сказал. Продолжай.

— Вдумайся, Гракх, в мои слова: новый деревенский плебс будет опасен для государства, так как на следующий год изберёт тебя вновь народным трибуном и потребует новых участков.

Крики возмущённых плебеев прервали его речь.

Тогда закричал Сципион Назика:

— Есть, квириты, люди, которые хотят соблазнить великий римский народ, завоевавший весь мир, обманчивым блеском древнего закона Лициния Столона, учинить вопиющую несправедливость: изгнать нас, старых граждан, из виноградников и оливковых рощ, посаженных нашими предками, героями республики, изгнать с полей, купленных или полученных в наследство, а между тем эти поля приносят каждый год золотую жатву казне. Справедливо ли это?

— Напрасно стараешься, Сципион Назика, обмануть народ хитрыми речами, — возразил Тиберий. — Скажи, куда девались старые воины? Где искать их? В Сицилии, где рабы бьют преторов и храбро защищают Мессану? В Испании, где тридцатитысячное войско под начальством первого полководца едва держится против восьми тысяч варваров? Нет, этих старых воинов не найти и в Италии. Так пойми же, Сципион Назика, что я не посягаю на земельные владения вообще, а только — на общественную землю. Но ты, по-видимому, забыл об этом?.. Раньше плебей работал на своём поле с семьёй и был доволен, а теперь это поле возделывается рабами не для пропитания землевладельца, а для того, чтобы наполнять его кладовые. Теперь на этом участке находится вилла, украшенная статуями, оберегаемая рабам которую редко посещает знатный господин. Как произошло это изменение, ты знаешь лучше, чем я. Знаете и вы, оптиматы! Сенат знает, что положение деревенского плебса давно уже стало отчаянным…

— Но может ли насилие быть законом в республике? — прервал Люций Кальпурний Пизон, оглядывая форум. — Отчуждение земель, задуманное тобою Гракх, — мера принудительная, а если это так, то оно является насилием…

— Добровольное отчуждение не есть насилие, — воз разил Тиберий.

— Никто не откажется добровольно от своей собственности, — захрипел Тит Анний Луск, оттопыривая ухо. — Что? Что ты сказал?

— Если никто не захочет отказаться добровольно, то принуждён будет подчиниться закону. Повторяю: большая часть общественного поля должна быть отнята и разделена между нуждающимися. Сто лет назад эта земля возделывалась руками плебеев, и республика была сильной, счастливой, не такой, как теперь… — Помолчав, Тиберий обвёл глазами плебеев, внимательно слушавших его, и продолжал: — Я знаю, что народ беден, я не могу сделать его богатым, но хочу, чтобы пахари получили землю, чтобы они были крепки и самостоятельны… Прав ли я? Да, прав, клянусь Юпитером! Взгляните на Сицилию, где против богачей выступают рядом с рабами наши безземельные сограждане с оружием в руках…