Сила неведомая - [42]

– Я-я, что ж! Я едва ли соглашусь с тем, что он одинок, – наконец выдавил он. – Вероятно, вы не знаете, но он очень умный человек – изобретатель, великий мыслитель-модернист.

Он замолчал. Как могла эта девушка понять его? Что могла она знать об «изобретателях» и «мыслителях-модернистах»? Немного растерянно он поглядел на неё. Она кивнула и улыбнулась.

– Знаю! Он бог!

Сэм Гвент чуть не подскочил. Бог! Ох уж эти женщины! На какие фантастические преувеличения они способны!

– Бог! – повторила она ещё раз, самодовольно кивнув. – Он всё может! Я постоянно это чувствую. Он мог бы управлять всем миром!

Нервы Гвента испытали ещё одно потрясение. Роджер Ситон управляет миром – «Я стану властелином мира!», снова и снова звучало в его мозгу, вызывая неприятный холодок. Он собрал вместе все нити собственного здравомыслия и вложил его в строгие слова.

– Всё это чушь! – сказал он как можно жёстче. – Он – никакой не бог! Боюсь, вы о нём слишком много думали, мисс, эээ…

– Сорисо, – мягко закончила Манелла. – Манелла Сорисо.

– Спасибо! – И Гвент полез за спасительной сигарой в карман. – У вас очаровательное имя! Да, поверьте, вы слишком много о нём думаете!

– И вы говорите мне это? Но разве вы не его друг?

В её голосе прозвучал упрёк. Однако Гвент теперь почти уже возвратил себе прежнее самообладание.

– Нет, я едва ли друг ему, – отвечал он. – Друг – это слово значительное, оно подразумевает больше, чем многие люди в него вкладывают. Я лишь его знакомый, встречался с ним несколько раз и знаю, что некоторое время он работал на Эдисона, и на этом почти всё. И ещё я думаю – я полагаю, – что видел его в доме одной очень богатой леди в Нью-Йорке, мисс Роял…

– Ах! – воскликнула Манелла. – Так это ведь имя той удивительной женщины, которая приезжала сюда!

Гвент продолжил, не скрывая.

– Она тоже очень умна, она также изобретатель и учёный, и если это она здесь побывала (а я уверен, что это так!), то, возможно, по той причине, что она хотела задать ему некий вопрос или испросить его мнения касательно сложных научных изысканий…

Манелла прищёлкнула пальцами, словно кастаньетами.

– Ах, ба! Вовсе нет! Никакие научные изыскания не способны вытащить женщину на улицу, под лунный свет, всю в мягком белом и в бриллиантах навстречу к мужчине! Никакие трудности, кроме желания соблазнить его и заставить полюбить! Да! Вот как оно было, я начинаю понимать! А вы, если вы не его друг, зачем тогда вы здесь?

Гвент начинал терять терпение с этой неугомонной красоткой.

– Я приехал повидаться с ним по его личной деловой просьбе. Наше дело улажено, и завтра я уезжаю.

Манелла молчала. Тихое потрескивание цикады, прятавшейся в зарослях мирта, придавало монотонную прелесть этой тишине.

Движимый внезапным порывом, которого он и сам не смог бы себе объяснить, Гвент отважился дать ей маленький отеческий совет.

– Только не обижайтесь на то, что я вам сейчас скажу, – медленно начал он. – Вы для меня всего лишь дитя, так что я беру на себя смелость говорить с вами, как с ребёнком. Не тратьте своё время и свою душу на того человека, которого вы называете «богом». Он не больший бог, чем я. Но я скажу вам одну вещь: он опасный субъект!

Огромные глаза Манеллы широко распахнулись, словно звёзды во тьме.

– Опасный? Как это? Я не понимаю!..

– Опасный! – повторил Гвент, покачивая головой. – Вероятно, не для вас, потому что вы, может быть, и не стали бы возражать, если бы он вас убил, после того как вначале поцеловал бы! Ох да, я знаю женское сердце! Господь сотворил вас доверчивыми созданиями, готовыми отдать свою жизнь ради ласки. Вы – как раз из таких, вы бы охотно превратились в коврик для ног Ситона, чтобы он вытирал об вас свои башмаки. Я не говорю, что он в этом смысле опасен, потому что даже если бы я так считал, то вы не согласились бы с этим. Нет, я имею в виду, что он сам для себя представляет опасность до такой степени, что готов рисковать своей жизнью…

На этом он остановился, угадав внезапный ужас в прекрасных глазах, что смотрели на него.

– Жизнью! – и голос Манеллы задрожал. – Вы думаете, он здесь для того, чтобы покончить с собой…

– Нет-нет, слава Богу, он не собирается себя убивать, – раздражённо сказал Гвент. – Он не так глуп! Послушайте меня и постарайтесь быть разумной девочкой! Этот человек помешан на изобретении – на научном открытии, – которое может ему навредить; я не говорю, что это непременно случится, но только, что это возможно. Вы ведь слышали о бомбах, так? Которые программируют на взрыв в определённый момент?

Манелла кивнула, губы её дрожали, и она нервно сжимала руки на груди.

– Вот! Я верю, но не могу сказать наверняка, что он придумал нечто намного худшее! – выразительно сказал Гвент. – И по этой причине он принял решение жить здесь, на холме, в «хижине смертника» и подальше от всех. Понимаете? И, конечно, в любой момент может произойти что угодно. Он достаточно мужественный и не принадлежит к тому сорту людей, кто втягивает прочих в неприятности, – вот почему он живёт здесь в одиночестве. Теперь вы всё знаете! Так что можете отбросить прочь свои романтические фантазии о его влюблённости! Это как раз было бы для него весьма полезно! Любовь могла бы избавить его от нынешней одержимости. Фактически, лучше всего для него будет, если вам удастся вызвать в нём ответную любовь к вам!