Сигурд. Быстрый меч - [84]

Рагнар хотел возразить, но тут за плечи меня обнял Кетиль и едва не силой отвел в сторону. Там он зашептал мне на ухо:

– Сигурд, твоя удача в бою не подводит тебя. Но людям нужна не только слава. Им нужно и серебро. И любой хёвдинг приказал бы перебить всех этих людей прямо тут, если бы за это ему дали хоть пару марок серебра. Убей в себе жалость, иначе твои люди от тебя отвернутся. Я знаю, ты молод, но посмотри вокруг. Мы пришли сюда взять свое. Взять серебром, пленниками, скотом и зерном, коли саксы не готовы встретить нас с оружием.

Я хотел вырваться, но затем успокоился. Потом я спросил Кетиля:

– А как поступил бы мой отец? Повез бы всех этих людей на остров Вект, зная, что скорее всего они там и останутся, а он не получит и обрубленной монеты?

Кетиль вздохнул:

– Твой отец тоже не любил лить кровь понапрасну, однако его дружина была для него важнее всего. Иначе, как думаешь, стал бы он таким знатным хёвдингом?

Мне оставалось только согласиться. Я старался не смотреть на мужчин и женщин, которые со связанными руками и ногами сидели на палубе посреди корабля. Хотя даже при мимолетном взгляде на женщин перед глазами у меня вставало лицо Брианы.

Мы отплыли, не дожидаясь, пока люди в крепости соберутся с духом на вторую вылазку, и к вечеру привели пленных воинов в шатер конунга Свейна Вилобородого. Конунг задавал вопросы, а я переводил их на язык саксов. Рядом со мной стоял ярл Паллиг и довольно улыбался.

Первым из пленников был парень одних лет со мной, назвавший себя Эдгаром сыном тана Эльфрика из Эксбери. Двое других оказались воинами постарше из ближней дружины того же тана Эльфрика. Эдгар рассказал, что самого тана не было в Эксбери, крепости, на которую мы напали, и главным в ней оставался некий Эадред Большерукий, двоюродный дядя Эдгара. Этот Большерукий не хотел выпускать всадников за ворота, однако Эдгар смог уговорить его. Так что теперь сыну тана приходилось самому платить за свое неразумное поведение.

Про конунга Эдальрода Эдгар сказал только, что войско собирается где-то в районе Лунденбурга, чтобы можно было отразить набег и в Восточной Англии и в Кенте, куда бы ни пошли викинги. Вилобородый при этих словах рассмеялся.

– Боги милостивы к нам! – проговорил он сквозь смех. – Они вложили в голову конунга Эдальрода самые глупые мысли, какие только могут прийти. Его войско проходит двадцать миль в день, а мои драккары – все шестьдесят. Долго же конунгу придется за нами гоняться без своих собственных кораблей. А если мы ударим на западе, там, где еще никто из данов за последние сто лет не грабил, то Эдальрод будет добираться туда до праздника Середины лета. Клянусь своей бородой, нас ждет неплохая добыча в этом году!

Вилобородый обвел нас всех радостными глазами и погладил две косицы, в которые заплетал свою длинную бороду. Ярл Паллиг довольно кивал.

– Эдальрод посылает корабли только для разведки вместо того, чтобы собрать их в кулак и запереть нас в устье какой-нибудь реки или ударить сюда, на остров Вект, когда мы не ждем.

Вилобородый поднялся, подошел ко входу в шатер и громко прокричал собравшимся снаружи воинам:

– Завтра утром мы выступаем! Мы идем на запад, где нас ждут серебро и золото, шелка и тонкое фризское сукно, женщины и выпивка!

Потом он тихо добавил:

– Ну, а конунг Эдальрод пусть ждет нас в Лунденбурге.

И все, кто стоял рядом и слышал его слова, громко рассмеялись. Я спросил, что нам делать с пленниками, на что Вилобородый пожал плечами и сказал:

– Если бы у нас было время, можно было бы устроить с ними что-нибудь веселое для воинов. Например, вырезать на спинах тех двоих кровавого ворона, а этого, – он показал на сына тана, – отправить на прогулку. Но сейчас мы должны готовиться к отплытию, и нам не до развлечений. К тому же, я думаю, что этот мальчишка, – он снова показал на Эдгара, – не пройдет и круга с выпущенными кишками, а то и просто свалится на землю, как только нож коснется его живота. Так что сам реши, как избавиться от них.

Я поклонился, но ярл Паллиг выступил вперед:

– Конунг, разреши Сигурду отпустить этих воинов.

Вилобородый поморщился:

– Отпустить? Чтобы потом они снова встретили нас с мечом в руках? Не уверовал ли ты в Белого Христа, ярл Паллиг, что даешь такие советы?

Ярл усмехнулся и покачал головой.

– Кто знает, не придется ли нам скоро биться с войском саксов? Коли мы убьем тех, кого взяли в плен, или станем вырезать у них на спинах воронов, то саксы будут стоять до конца. Но небольшая милость от победителя заставит их по-другому глядеть на собственного конунга.

Вилобородый покачал головой.

– Ты, Паллиг ярл, как всегда, думаешь наперед. В самом деле, если в один из дней мне суждено стать правителем этих земель, то стоит уже сейчас заботиться о своей доброй славе.

Он подозвал к себе казначея и выдал каждому из англов по паре серебряных монет из далеких земель на Востоке в награду за сведения о войске Эдальрода. Два воина взяли серебро, а третий, старший из них, бросил его на землю. И не успели монеты коснуться земли, как Паллиг выхватил меч и пронзил сакса насквозь.

– Бесчестить подарок конунга – бесчестить его самого, – произнес Паллиг, а я перевел двум побледневшим саксам.