Бриана шагнула ко мне и спросила:
– Мы одни, Сигурд. Почему ты зовешь меня госпожой?
Я подошел к ней вплотную и ответил, глядя в глаза:
– Потому что, если я не буду звать тебя госпожой, то боюсь, я не смогу удержать себя в руках, как подобает простому воину на службе твоего отца.
Она ответила на мой взгляд и сказала:
– Когда мы одни, зови меня Брианой.
Я резко обнял ее, и она прижалась ко мне всем телом. Мы целовались, и одновременно мои руки скользили вниз по ее подряснику. Она отстранилась, и я чувствовал, как она расстегивает на мне пояс.
– Нам придется научиться делать это быстро, – прошептала она, когда я начал задирать вверх полу ее подрясника.
– Здесь не так много места, как когда-то, – ответил ей я так же шепотом.
– Это неважно, если мы так давно не были вместе. – Бриана приспустила мои штаны, обняла меня за шею и обвила ногами.
Я поднял ее, и она впилась зубами себе в плечо, чтобы скрыть стон.
– Мы снова вместе, Сигурд, – едва слышно прошептала она.
Все произошло так быстро, что мы даже не потрудились запереть дверь. Но удача была с нами, и когда брат Осборн вернулся, чтобы меня забрать, я уже как раз завершал свой рассказ про коварство Токе.
Монах спросил, о ком это мы говорим, и Бриана ответила:
– Сигурд рассказывает об одном свирепом язычнике. Давайте вместе помолимся о том, чтобы его забрало пекло.
Брат Осборн хотел что-то возразить, но мы уже опустились на колени. Тогда он тоже присоединился к нам и произнес какую-то короткую молитву на латыни. После этого Бриана встала первой, и я понял, что молитва была придумана, чтобы скрыть ее измятый подрясник. Теперь она сказала, что ее ждут ее книги, пожелала нам счастливого пути и просила брата Осборна приводить меня почаще, чтобы вместе помолиться.
Со священником мы расстались на пороге монастыря. Оттуда я пошел искать своих товарищей-саксов. Люди так же, как и раньше, приветствовали меня, а я думал о том, что теперь мне надо убить Токе, получить от элдормена Ордульфа надел плодородной земли и забрать Бриану из монастыря, пока она еще не дала обет монахини. Нелегко, но разве не об этом я когда-то втайне мечтал. Не знаю кто услышал меня, Христос или мои старые боги, но мои желания начинали исполняться…
