Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы - [178]

Дружественность. Работа до 5 — затем обед. Затем поездки, прогулка. Работа до 2 часов утра. Спал без веронала. Стырне дал подписать предыдущий протокол. Начали со Скотленд-Ярда».

Из дневника Рейли видно, что чекисты в этот день интересовались очень многими вопросами. Разговор шел о руководителях Скотленд-Ярда, о том, ведется ли полицейское наблюдение за советским полпредом и торгпредом в Англии Леонидом Красиным и в какой форме, о том, что американская и британская разведки думает об «Амторге» и «Аркосе»[115], и есть ли их агенты в этих организациях. Рейли развивал идеи об отношениях с Англией, его спрашивали о британской активности в Персии, на которую СССР претендовал как на свою «зону влияния».

Последняя фраза дневника звучит так: «Успокоился относительно своей смерти — вижу впереди больше развития». Фраза загадочная. Что Рейли имел в виду? Смирился ли он со своей участью и чувствовал, что конец уже близок? Или, наоборот, ему что-то пообещали?

Цель чекистов была понятна: им нужно было успеть как можно сильнее «выпотрошить» захваченного противника. Вполне возможно, что они могли намекать на возможность пересмотра приговора. Особенно теперь, когда Рейли пошел на сотрудничество с ОГПУ.

По официальной версии, 4 ноября чекисты поняли, что Рейли уже сказал все, что знал, поэтому никакой ценности как источник информации больше не представляет. Но в это верится с трудом — если учесть, что откровенно заговорил он только 30 октября, неужели же он полностью выговорился за четыре дня? И неужели ОГПУ, которое потратило столько усилий, чтобы поймать Рейли и разговорить его, так легко могло выбросить его как отработанный материал? Ведь чекисты добивались от него откровенных показаний, и только он их начал давать — и тут вдруг его расстреливают.

В одном из интервью историк советских спецслужб Теодор Гладков, ссылаясь на беседы с их ветеранами, утверждал, что в ОГПУ как раз и не хотели расстреливать Рейли. С ним хотели работать и дальше. Но вот наверху решили иначе. Просило ли ОГПУ у руководства страны отменить или хотя бы отложить исполнение приговора 1918 года? Кто именно и когда принял решение о том, что Рейли должен быть расстрелян? И когда приказ об этом поступил на Лубянку?

Эндрю Кук утверждает, что приказ о расстреле Рейли был отдал лично Сталиным. Доживший до 2006 года чекист и участник «Операции “Трест”» Борис Гудзь рассказывал Куку, что «Сталин настаивал на том, что Политбюро решило ни в коем случае его не выпускать, а поскорее расстрелять. Потому что рано или поздно поползут слухи, что он у нас арестован, узнают за границей, пойдут дипломатические ноты, интриги. Сталин все это предвидел и приказал покончить с этим делом раз и навсегда, уничтожить его, и — все».

Но вряд ли Сталин в 1925 году мог единолично принять такое решение и отдать приказ председателю ОГПУ Дзержинскому. Гораздо более вероятно, что приговор был приведен в исполнение по решению Политбюро ЦК РКП(б). Кто знает, возможно где-то, в еще не открытых фондах, находится протокол заседания, на котором утверждалось и приведение смертного приговора над Рейли.

Считается, что именно 4 ноября, когда Рейли писал о «дружественности» и неких «извинениях» Стырне, и было принято решение о казни британского разведчика. И одобрено на самом «политическом верху». После этого Рейли оставалось жить всего лишь несколько часов.

* * *

Вечером 5 ноября, около 20.00, к нему пришли чекисты: начальник Тюремного отдела и Внутренней тюрьмы ОГПУ Карл Дукис[116], сотрудники КРО ОГПУ Григорий Федулеев[117], Ибрагим Абиссалов и Григорий Сыроежкин. Приказ о приведении приговора в исполнение им передал, вероятно, помощник начальника КРО Владимир Стырне. В сохранившихся в архивах рапортах на его имя, написанных Федулеевым, указывается: «Согласно полученного от Вас распоряжения со двора ОГПУ выехали совместно с № 73 т. Дукис, Сыроежкин, я и Ибрагим ровно в 8 часов вечера 5/ХI — 25 г., направились в Богородск (что находится за Сокольниками)».

Догадывался ли Рейли о том, куда его на самом деле везут? Скорее всего, нет. Поездки на прогулки бывали и раньше — и тоже вечером.

Сценарий поездки чекисты обговорили заранее. Ехали примерно 30–40 минут. Оживленно разговаривали. В своем рапорте Григорий Федулеев отмечает, что потом, «как было условлено», шофер «продемонстрировал поломку машины». Машина остановилась (якобы заглох мотор), шофер сказал, что им придется простоять 5—10 минут. Федулеев предложил Рейли прогуляться. Тот согласился. Пошли гулять. Прогулка заняла считаные минуты.

Федулеев хладнокровно описал, как проходила казнь Сиднея Рейли. «Вышедши из машины, — докладывал чекист, — я шёл по правую, а Ибрагим по левую сторону № 73, т. Сыроежкин шёл с правой стороны шагах в 10 от нас. Отойдя от машины шагов на 30–40 Ибрагим, отстав от нас произвёл выстрел в № 73 каковой глубоко вздохнув повалился, не издав крика; ввиду того что пульс ещё бился т. Сыроежкин произвёл выстрел ему в грудь. Подождав ещё немного, минут 10–15 когда окончательно перестал биться пульс внесли его в машину и поехали прямо в санчасть где уже ждали т. Кушнер