20 февраля 1935 года пассажирский поезд медленно переползал через советскую границу. Стоявшие в коридорах и смотревшие в окна пассажиры с любопытством смотрели на деревянную арку, украшенную флагами и гербом СССР, под которой проходил состав. На одной ее стороне виднелась надпись: «Привет рабочим Европы!» — а на другой, советской: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» В поезде появились советские пограничники, попросившие пассажиров предъявить паспорта. Со вкусом одетый господин сорока с небольшим лет протянул им свои документы. Это был австрийский паспорт на имя Йозефа Гофмахера. Пограничник посмотрел его, внимательно сличил фотографию с «оригиналом», козырнул и вернул документ владельцу. Все было в порядке.
Вскоре господин Гофмахер уже расхаживал но перрону пограничной станции Негорелое, рассматривая портреты Ленина и Сталина, а также фотографии Кремля, Красной площади, сибирских и уральских заводов-гигантов. Он чувствовал сильное волнение. Господином Гофмахером был коммунист-подпольщик Йосип Броз, а чувства коммуниста, попадавшего в то время в Советский Союз, он описал сам. «В самые тяжелые часы, в мрачные ночи бесконечных допросов у следователей и издевательств, в дни убивающего одиночества в камерах и карцерах нас всегда поддерживала вера, что все наши мучения не напрасны, что все же существует сильная, мощная страна, правда далеко от нас, в которой осуществлены все наши идеалы, за которые мы боролись, — вспоминал он. — Так думал и чувствовал не только я, но и тысячи других товарищей, с которыми я общался в то время»>[1].
21 февраля 1935 года он был уже в Москве. Начинался один из самых загадочных периодов его жизни…
Во время своих прошлых приключений в России Броз так и не побывал в Москве, поэтому сейчас с огромным любопытством рассматривал ее. Он прогулялся по улице Горького (недавней Тверской) и поселился в гостинице «Люкс», находившейся на той же улице, в доме № 36. Этот пятиэтажный отель (сейчас в этом здании находится гостиница «Центральная») был практически полностью предоставлен в распоряжение зарубежных коммунистов — сотрудников Коминтерна. Новым ее постояльцем, которому отвели небольшую комнату № 275 на четвертом этаже, был Фридрих Фридрихович Вальтер. Этот очередной псевдоним Броза стал, пожалуй, вторым по популярности среди всех его многочисленных ложных имен.
У него было множество псевдонимов: Старый, Георгиевич, Вальтер, Ради, Брадон, Пепо, Драгомир, Хаузер, Исакович, Ивица, Новак, Отто, Петар, Радник, Металац, Тимо, Титус, Виктор, Викторов, Загорац, Яромир, Иван Томанек, Джон Карлсон, Славко Бабич, Спиридон Мекас, Карл Зайнер, Иван Констанынек, Йозеф Гофмахер, Иван Кисич, Йо-сип Брозович, Йосип Брозович Тито и т. д. Но как же все-таки он превратился в Тито?
Самый старый документ, в котором встречается псевдоним Тито, — это докладная записка в ЦК КПЮ от 2 августа 1934 года. В 1946 году он говорил о своем псевдониме американским журналистам: «Это моя подпольная фамилия… “Тито” в хорватском языке является одной из фамилий и не имеет никакого другого значения»>[2].
В 1949 году он утверждал, что «псевдоним Тито взял в 1937 году», а три года спустя, в автобиографии для журнала «Лайф», повторил это. Однако в его первой официальной биографии в Югославии говорилось, что «имя “Тито” Йосип Броз взял в 1934 году». Очевидно одно: к концу 30-х годов он уже пользовался этим псевдонимом наряду с другими «подпольными» фамилиями.
До сих пор не совсем понятно, что означает и само слово «Тито». Действительно ли это просто хорватская фамилия, как утверждал он сам? Правда, в других случаях Броз говорил, что это не фамилия, а хорватское имя. Современные историки и этнографы с ним не согласны — в Хорватии, по их словам, нет такого имени, а фамилия встречается довольно редко.
Люди, знавшие его долгое время, считали, что псевдоним возник из склонности Броза отдавать распоряжения. Якобы он любил повторять: «Ты сделай то, а ты — то» (й — to, а ti — to). Ну а западные газеты любили писать, что «Тито» — это вовсе и не человек, а подпольная международная сеть, которая называется «Тайная интернациональная террористическая организация». Тито, вероятно, только усмехался. Он любил загадочность не меньше, чем хорошие костюмы…
…Броз прибыл в Москву в неспокойное время. 1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит Киров, и по всей стране прошли аресты сторонников бывшей внутрипартийной оппозиции. Считалось, что за убийством Кирова стоят они. Бывшие лидеры оппозиции Зиновьев и Каменев получили, соответственно, 10 и 5 лет тюрьмы, а советские газеты изрыгали проклятия в адрес высланного шесть лет назад за границу Троцкого, называя его организатором убийства. Подозрение в троцкизме становилось теперь одним из самых тяжелых обвинений против и советских, и зарубежных коммунистов.
Условия в гостинице «Люкс», в которых он оказался, были скромными, но сносными. В его распоряжении была маленькая комната. В конце коридора находились небольшая общая кухня с примусом и плитками и общие туалеты. Во дворе — баня. По сути, это была большая коммуналка.
