Сибирские перекрестки - [48]

И он рассчитал правильно. Прошло немного времени, они вышли в заданное место. Перед ними, внизу, открылась широкая таежная долина, поросшая густым черневым лесом с редкими светлыми островками рябины и осинника. Кое-где зеркальцами блестела в ручье вода. Дальше, там, где, должно быть, заканчивался ручей, все сливалось в одно сплошное темно-зеленое поле.

Здесь они задержались. Сидорин достал карту и компас, присел на траву на открытом месте, с которого хорошо была видна долина, и стал изучать местность, сверяясь с картой.

Наконец, он закончил, сложил карту, сунул ее и компас в полевую сумку и встал.

– Ну что, ребята, пошли!

– Вниз?

– Да, сваливаем прямо в стык ключей. Там возьмем первый образец.

На самом верху хребта спуск оказался крутым и безлесным. Поэтому, чтобы не скользить, спускались боком, хватаясь за кусты.

Постепенно крутой участок закончился, перешел в пологий склон, и начался лес. Не успели они углубиться в него, как тут же вспугнули рябчиков, которые с шумом взлетели и сели неподалеку на дерево.

Валдемар потянулся было за двустволкой, но его остановил Сидорин:

– Не надо! Перед ночевкой набьем. А то в рюкзаке за день, по такой жаре, истолчем!..

Вскоре они вышли к месту слияния ключей. Здесь начинался ручей Соболий. Он зарос кустарником, травой, глубоко зарылся в землю, не был виден, а только шумел где-то там, под грудой больших валунов, покрытых ярко-зеленым влажным мхом.

Сидорин постучал молотком по валунам, отколол несколько кусочков, осмотрел их, выбросил и пошел в сторону от ручья.

Женька поплелся за ним. А Валдемар задержался у ручья. Он достал из рюкзака фотоаппарат, сделал пару снимков. Не заметив больше ничего интересного здесь, он пошел к Сидорину и Женьке. Те, отойдя недалеко от ручья, усердно копались в земле. Орудуя молотками, они содрали дерн, добрались до камней, кололи их на кусочки и, отбирая образцы, что-то бормотали один другому на языке, понятном только геологам: «Амфиболиты… Да, да, метасоматические! Вот глянь – порфир!.. Эффузивные породы…»

Отобранные образцы Женька положил в геологический мешочек, туда же сунул бумажку с номером образца и местом привязки.

Сидорин поставил на карте отметку, что-то кратенько записал в пякитажку и сунул ее в полевую сумку, которая постоянно болталась у него на боку.

Валдемар уже знал, что в этой полевой сумке кроме компаса, пякитажки и еще кое-каких мелочей, нужных в поле, лежал немецкий трофейный парабеллум, выданный Сидорину в Москве, в институте. С оружием Сидорин обращался аккуратно, привык к нему, как, наверное, к геологическому молотку, поэтому парабеллум всегда был у него под рукой.

Они собрались и двинулись дальше. Пошли образцы, остановки, копание в земле, и снова до следующего места.

Обозначенная на карте тропа не проглядывалась, давно заросла, исчезла. Они попробовали было отыскать ее, но безуспешно.

Натолкнулись на нее позже, неожиданно.

– Тропа, ребята!

Сверились с картой. Это была действительно тропа.

Валдемар пошел вперед, лишь чутьем угадывая, что они идут по тропе.

Не прошли они и десятка шагов, как вдруг впереди Валдемара, почти из-под самых ног, внезапно с громким фыркающим шумом взлетела огромная черная птица с полутораметровым размахом крыльев. От громкого шума и неожиданного взлета птицы у Валдемара оборвалось все внутри. И он замер, как и Женька, шедший сразу за ним…

Только Сидорин отреагировал мгновенно на взлет птицы: парабеллум оказался у него в руке, и тут же раздалась серия выстрелов.

– Та-та! – звонко разнеслось по долине вслед глухарю, темным пятном мелькающему между деревьями.

– Хм! Ушел! – с досадой сказал он и посмотрел на ребят.

Те уже успели прийти в себя: Валдемар держал в руках двустволку, а Женька малокалиберную винтовку.

– Ох и птица! – не удержался от восклицания Валдемар.

– Ну, пошли, пошли! Нам еще далеко! – заторопил их Сидорин.

И они пошли дальше. Вскоре тропа исчезла, и опять пошла нехоженая тайга.

Они взяли еще в нескольких местах образцы, дважды теряли и снова находили тропу и совсем забыли о глухарях. Однако птица сама напомнила о себе.

Снова, как и в прошлый раз, внезапно с шумом взлетела птица. И опять Валдемар и Женька оказались застигнутыми врасплох.

Сидорин же был начеку и огонь открыл сразу еще, на взлете птицы.

«Та-та-та!» – снова разнеслись по долине ручья пистолетные выстрелы.

Птица, резко дернувшись в полете, смялась, словно наткнулась на что-то, и бесформенным комком упала на землю.

Они подошли к глухарю, подняли с земли огромного красивого петуха с темно-коричневыми крыльями и черным зобом, отливающим металлическим блеском.

– Хорош!

– Да, потянет солидно!

– А ну-ка, куда ему попало? – заинтересовался Женька.

– Хм! Что-то не видно! Может, он с испугу упал, – усмехнулся Сидорин, стараясь отыскать на птице пулевое отверстие. – Ага! Вот куда я саданул ему!..

* * *

На ночевку они стали на берегу ручья, под огромной елью, нижние ветви которой шатром спускались почти до самой земли.

Женька с удовольствием скинул на землю рюкзак.

– Вот это мне больше всего нравится в геологии!

– Что? – не понял его Сидорин.

– Привалы! – съязвил Женька.

Сидорин усмехнулся, раздал им задания.