Шут - [34]

И Франки решился.

* * *

В то время, как придворные приходили в себя от трёх последних новостей, а именно: смерти барона Гроссира, назначении на его место никому не известного офицера из провинции и временном принятии королём на себя командованием армией, пришёл барон Виде. Он был убийственно холоден и вызывающе вежлив. Офицер от короля Неммардии ещё не прибыл, но посол всем своим видом показывал, что лично он не прочь подраться.

И вдруг ему представилась такая возможность.

В зал вбежал герольд и, поклонившись Франки, зашептал ему что-то на ухо. Король пожал плечами и сказал:

— Пусть войдёт.

Герольд отбежал к двери и гулко крикнул оттуда:

— Посол его величества царя Аяггара князь Мирко!

Тотчас в зал влетел тот, о ком объявляли — огромного роста, мощного сложения, в роскошной, но запылённой с дороги одежде. Он помчался прямо к королю, но, заметив барона Виде, словно споткнулся.

— Ага! Неммардская змея уже здесь! — закричал князь и резко сменил направление своего движения.

Барон выхватил шпагу и сделал выпад, но кривая сабля посланника аяггарцев словно сама прыгнула из ножен в руку своего владельца. Лязгнула сталь; оружие посла Неммардии, жалобно звякнув, упало на пол. Однако, выбив у своего врага шпагу, князь не стал рубить безоружного, а вместо этого так влепил ему с левой по физиономии, что барон Виде врезался спиной в стену зала, а затем упал лицом вниз на ковёр.

— Что вы делаете, князь?! — завизжал Франки, вскакивая с трона. — Немедленно прекратите! Я прикажу вас депортировать!

— Простите, ваше величество, не сдержался, — виновато ответил князь Мирко, вкладывая саблю в ножны. — Они ж такая сволота, неммардцы эти. Наш царь послал меня к вам, чтобы мы договорились о том, как будем вести против них совместные военные действия, а потом делить завоёванные территории.

Ответом ему было молчание, исполненное безумным удивлением всех присутствующих. Слышно было даже, как осыпается перхоть с головы министра финансов.

* * *

В дальнейшей беседе с князем Мирко участвовали только первые люди государства: я, Франки, Хильда, Берт и премьер-министр. Мы все порядком нализались медовухи, привезённой посланником аяггарцев и выяснили, что их страна называется совсем иначе, а Аяггар — это искажённое Ай-Гора, на которой располагались первые поселения, ещё с каменного века.

Слушая этот бред, Франки ласково таращился осоловелыми глазами на князя Мирко и приговаривал:

— Ну поймите, не можем мы сейчас воевать. Разве что попозже. А сейчас — никак.

— Да нельзя же ведь этим подлецам такие вещи с рук спускать! Они на нашу деревню напали около границы! Слышал я о том, что и с вами и них такой же инцидент был.

— Мы с ними вроде бы договорились, — отвечал Франки. — Вот он переговоры вёл.

И он кивнул на меня. Но князь Мирко упрямо твердил своё:

— Передоговоритесь потом. Делов-то.

— Нет, князь, не обессудьте. Мы сейчас не в состоянии вести захватническую войну. Послушайте, а не пригласить ли музыкантов?

Дело происходило в моём кабинете. Нам было весело и уютно, но тут пришёл министр, ведающий шпионажем и прочими такими же непотребствами, и что-то зашептал королю. Тот поднялся с места, пошатнулся, схватился за стол. Я догадался о том, что сейчас произойдёт какое-то интересное событие, а посему выскочил следом за королём и министром.

Нас встречал барон Виде. Гонору у него заметно поубавилось, а та часть лица, которая соприкоснулась с кулаком князя Мирко, была густо напудрена.

— Ваше величество, — сказал он. — Мой король отзывает меня.

— С какой стати? — поинтересовался Франки. — И как следует это расценивать?

— Вам не стоит искать какого-то подвоха, — жалобно промямлил барон Виде. — Мы всегда ратовали за мир и добрососедские отношения.

— Вот и замечательно, — великодушно заметил Франки. — Давайте отпразднуем это за обедом.

— Простите, ваше величество, но я должен отбыть прямо сейчас, хотя…

— Хотя что? — спросил Франки.

— Хотя меня здесь оскорбили, — закончил барон Виде твёрдым голосом.

— Да ну, господин посол, — подал голос я. — Вас тут терпели на удивление долго, и получили вы вполне заслуженно.

Барон Виде стиснул эфес своей шпаги. Франки обернулся ко мне и заорал:

— А ты чего тут торчишь?! Убирайся к дьяволу!

— Как скажешь, Франки, — ответил я, издевательски кланяясь. — Моё почтеньице.

14. РАЗБОЙНИК ЛАПА

Интересно, как можно убраться к дьяволу, если тебя не выпускают из дворца? Думал я над этим вопросом недолго. Франки должен знать, что говорит. Раз не выпускают — значит, дьявол живёт где-то здесь.

Однако, меня начинало это утомлять. Доказать что-то дежурному офицеру не было никакой возможности. Он сказал, что всё знает, и видел неммардцев, вылетевших с вещами, будто ошпаренные, а теперь ожидавших у конюшен своего барона Виде; однако по отношению ко мне королевского запрета ещё никто не отменял.

Я вернулся к себе. Вся честная компания всё так же сидела в моём кабинете, только Франки почему-то не вернулся.

— А где его величество? — спросила меня королева Хильда, пока князь Мирко рассказывал принцу Берту о том, какие университеты есть в Аяггаре.

— Напился и в блуд пошёл, — так же тихо ответил я.