Шпионаж под сенью муз. Как представители творческих профессий служили разведке - [15]

Моэм был свидетелем того, как твердо проявил себя Савинков во время так называемого корниловского мятежа: настоял на введение войск из Финляндии в Петроград для наведения порядка и стабилизации ситуации в городе. Энергичность, решительность, жесткость Савинкова в этой ситуации Моэм подробно описал в своих шифровках в Лондон. Он предложил делать ставку на Савинкова. Центр дает Соммервилю разрешение на вовлечение Савинкова в свою работу.

Меньшевики как союзники

Моэм увлечен своей работой в России. Входит в контакт с ан глийским нелегалом в Петрограде. Тот помогает с вербовкой агентуры. Осведомители снабжают Моэма информацией и облегчают его потайной пояс с фунтами стерлингов: деньги быстро разлетаются. Что ж, за ценные сведения надо платить Уильям Вайзман доволен Моэмом, он отправляет в Форин Офис шифровку следующего содержания:

«Я получил интересную телеграмму от Моэма из Петрограда. Он послал агента в Стокгольм и в Финляндию для сбора информации, и тот сообщает о секретной договоренности между Финляндией и Швецией о присоединении к Германии с целью захвата Петрограда. Правительство ежедневно меняет свое мнение о переезде в Москву… Керенский теряет популярность, и сомнительно, чтобы он удержался. Убийства офицеров продолжаются. Казаки планируют мятеж. Сепаратного мира не будет, но будет хаос и пассивное неповиновение на русском фронте. Моэм спрашивает, может ли он работать с офицером британской разведки в Петрограде, чтобы помогать друг другу и избегать путаницы. Я не вижу препятствий этому… Я считаю, что Моэму для безопасности следует хранить свои шифры и бумаги в посольстве. Он очень благоразумен и не скомпрометирует их… В любом случае я сообщу ему, что вы заинтересованы в его информации».

В сентябре Моэм присутствовал на нескольких заседаниях Демократического совещания в Александрийском театре, где выступали представители всех политических партий и общественных организаций России. Он вспоминал:

«Ораторы говорили очень долго. Заседание, назначенное на четыре, началось лишь в пять и продолжалось чуть ли не до полуночи. За это время выступило всего пять человек, речи были примерно одной продолжительности. Ораторы говорили очень быстро, пылко, но однообразно; все были убийственно серьезны и не пытались оживить речь ни занимательной историей, ни шуткой; они даже не давали слушателям передохнуть, приведя простой факт, а ограничивались общими фразами и призывами; все речи были, в сущности, пустой болтовней».

Постепенно Моэм приходит к выводу: болтуны все-таки не все, опираться надо на меньшевиков. Моэм информирует своего шефа о влиятельности и реальном политическом потенциале этой партии. На основе информации, полученной от агента Соммервиля, Уильям Вайзман шлет в Форин Офис докладную записку, в которой говорит о необходимости создания нового подразделения в структуре разведки:

«Отдел № 3 должен будет поддерживать умеренную социалистическую партию, известную как меньшевики. Эта партия является противником большевиков, или экстремистов, и выступает за реорганизацию армии и энергичное ведение войны. Однако она абсолютно либеральная и даже социалистическая по своему характеру. Но она выделяется своим антипруссачеством. Этот отдел будет выпускать фронтовую газету для распространения среди солдат в целях противодействия очень опасной газете большевиков, которую они там сейчас издают».

Создание подпольной организации

С помощью британского нелегала и своих сторонников глубоко вошедший в курс дел Моэм все увереннее и энергичнее готовит заговор с участием крупных чиновников, депутатов и военных высокого ранга. Масарик говорит ему, что сформированный им из пленных военнослужащих австро-венгерской армии Чехословацкий корпус готов поддержать заговор против сторонников выхода России из войны.

В октябре 1917 года Моэм завершил свою работу по созданию подпольной организации и отправил в Лондон зашифрованный план «наведения порядка» в России. Моэм писал позже, что план был принят, одобрен, готовились финансовые средства для его реализации. Но дело буксовало. Активность Моэма, решительность Савинкова, полная боевая готовность руководителей Чехословацкого корпуса и других участников заговора — все это натыкалось на неясную позицию Керенского. Он союзник Британии или противник? Почему он игнорирует сведения о том, что Ленин — германский шпион? Он за продолжение войны или против? И что за странная двойственная позиция Керенского: военные действия должны быть продолжены, но Россия может сражаться только при условии пересмотра Антантой целей войны, отказа от аннексий и контрибуций? О каком пересмотре может идти речь, когда надо совместными усилиями добивать общего врага? Большевики усиливаются. Кто может возглавить Россию, если свергнуть Керенского?

Ответ был очевиден: Савинков.

Керенский запрашивает помощь

Октябрь 1917 года стремительно отсчитывает дни до роковой для России цифры «25». Неожиданно Моэм получает приглашение срочно прибыть в Зимний дворец в кабинет Керенского.

Министр-председатель Временного правительства чисто выбрит. Очень усталые глаза. Даже полные отчаяния. Полувоенный френч безупречно выглажен, сапоги блестят. На столе — документы, книги. Раскатившиеся по столу каран даши. Пожалуй, подумал Моэм, эти карандашные россыпи — символ паники и сумятицы в душе хозяина кабинета Да и символ стремительно нараставших российских беспорядков, в первую очередь в армии и столице.