Шпана - [2]
И тут, когда мы уже почти вышли ко второй очереди плашкоутного моста, из-за очередного покосившегося барака нам навстречу вышли двое парнишек гораздо старше нас, вид у них при этом был самый, что ни на есть разбойниче-бандитский.
– Ша, сосунки, – сказал старший из них, – опять вы по моему участку ползаете?
– Ничо мы не ползаем, – попытался возразить Лёха, – просто по мостику хотим на ту сторону пройти.
– Я ж говорил тебе… и тебе тоже, – он показал пальцем по очереди на меня и на Лёху, – чтоб духу вашего тут больше не было. Говорил?
– Ну говорил… – ответил брат. – Только забыл я всё, а брата сегодня молонья ударила, он совсем не помнит ничего.
А мне Лёха шепнул: Это Ванька Чижик, он здесь шишку держит на Гребнях.
– Ну если молонья, то ладно, живите пока, – смилостивился Чижик, – только карманы выверните, чего у вас там…
Лёха с готовностью показал, что в карманах у него пусто, у меня же там неожиданно обнаружились две упомянутые недавно луковицы и кусок хлеба.
– Так, половина моя, – твёрдо сказал Чижик, после чего забрал одну луковицу и неровно отломал половинку краюхи, – за то, что ослушались моих слов, петухи.
После этого он выдал по подзатыльнику нам обоим и ушёл обратно за край покосившегося барака. Ты, сука, будешь номером два в моём чёрном списке, вот оклемаюсь, сразу забаню, подумал с ненавистью я, когда мы уже прыгали по неровному деревянному настилу моста, укорачиваясь от проезжающих в обе стороны пролёток, телег и двуколок. А за петуха ты мне отдельно ответишь, гнида. И ещё дополнительно подумал, что влип ты, Санька, чисто, конкретно и основательно, теперь вот обосновывайся в новом теле и новом времени и на самой нижней социальной ступеньке тутошнего общества, да.
Перебрались на правый берег, на эту… Благовещенскую слободу, да, в будущие времена она будет называться улицей Черниговской. Здесь живут в основном купчики средней руки, богатеи типа Бугрова, Башкирова, Блинова или Рукавишникова предпочитают Рождественку или вообще верхнюю часть города, пронеслись в моём мозгу обрывки сведений, почерпнутых из краеведческой литературы.
– А что это вон там справа? – показал я на высоченные элеваторы на берегу Оки, – и причал там у них свой вроде…
– Ааа, – отозвался Лёха, – это мельница Башкирова, богатеющий купец, мильонами ворочает.
– Чего бы нам к нему на работу не наняться? – выдавил я ослепительную мысль на поверхность, – глядишь, тоже разбогатели бы.
– Ну тя точно серьёзно приложило молоноьей-то – ты чо, братан, с дуба что ли рухнул? Или опыт работы мельничной какой-то есть? К нему, чтоб на работу наняться, очередь стоит от самой Скобы, там простые работяги по целковому в день зашибают, а у мастеров так и до червонца доходит.
Я мысленно попытался прикинуть масштаб здешних цен и не смог, поэтому попросил совета у брата:
– Слышь, Лёха, ты это… не серчай, но я и про нынешние цены ничего не понимаю – на рупь что сейчас купить можно?
Брат уже ничему не удивился, а просто деловито перечислил, что сейчас можно купить на рубль – 30 батонов ржаного хлеба или 20 пшеничного, 4 кило сахару кускового, полкило кофе или чая, 7 литров молока или 2–3 кило речной рыбы. Ну или две бутылки водки, если её нам продадут.
– Да, немало, – согласился я. – А в ночлежке сколько за ночь берут?
– Две копейки, по-божески, только у нас и этих копеек нету.
– А хорошие условия у Башкирова-то, надо будет запомнить, – сказал сам себе я, не ожидая никакого ответа, его и не последовало.
Мы тем временем одолели расстояние до второго плашкоутного моста и перед нами, трезвоня во всю мочь, развернулся и ушёл вдаль электрический трамвайчик, внутри него и сверху (он двухэтажный был) сидело с десяток гордых собой пассажиров, один презрительно посмотрел на нас с Лёхой и сплюнул на пыльную мостовую.
– Чой-то он? – спросил я брата, – плюётся, гад.
– Эх, Санька, если б только плевали, горя бы у нас не было, – в сердцах ответил он, – а так-то и по мордасам выписать могут.
– А это ещё чо? – указал я на одноэтажное здание с трубой, за которой было устроено что-то вроде фуникулёрчика, как раз вагончик начал подниматься по склону, а навстречу ему спускался такой же.
– Аааа, – отозвался Лёха, – электрическая станция, а за ней новая игрушка, к выставке устроили для богатеев – если лень на гору топать, значит, можно сесть в такой вагончик и подняться за две минуты. Стоит пятак.
– Немало, – согласился я, – но мы, может, съездим на нём как-нито… когда лучшие времена настанут.
– И ещё такой же рядом с нашей ночлежкой, к Кремлю подымается, щас сам увидишь.
И мы поплелись далее по улице Рождественской, шлёпая своими лаптями по булыжной мостовой. Слева и справа были сплошные лавки, продававшие всё, что можно было найти в мире в этом времени, от китайского шёлка и фарфора до голландских часов и испанского кофе. Приказчики из этих лавок вообще-то предназначались в основном для того, чтобы затаскивать туда проходящих мимо покупателей, но в нас с Лёхой они естественно покупателей не видели, а видели обычных малолетних попрошаек, поэтому нас они никуда не затаскивали, а наоборот, грубо отталкивали подольше, если мы вдруг оказывались в пределах их досягаемости. Пару раз от их грубых толчков даже пришлось проехаться носом по мостовой…

Пятая книга серии "Империя у края". Герой, пройдя огонь, воду и медные трубы, опять всё начинает с нуля.

Попаданец в 1977 год. Прямо из офиса в колхоз "Заря коммунизма" на сельхозработы. Что там будет делать и как выживать, пока не знает и решает по мере способностей и поступающей информации.

Сможет ли попаданец из нашего времени изменить что-нибудь в жизни, если он оказался не в 1917 и не в 1941 и даже не в 1977 году, а прямиком в диком постсоветском капитализме 93 года, где правят бал акции МММ, ваучеры Чубайса, спирт Ройал, лосины и малиновые пиджаки. Леонид Молодцов попробовал… 18+.

2 книга цикла 'Империя у края' (в «Доп. материалах» лежат 2 альтернативные концовки книги). Попаданец из 2017 года в 1977 отработал в колхозе и возвращается домой в г. Горький, формулирует наконец, что он собирается сделать (теория доктора Бадмаева), устраивает первое в стране ТСЖ в своем доме, пытается сколотить группу единомышленников, влюбляется и теряет свою любовь, спекулирует монетами и джинсами, с разной степенью успеха, и еще много чего делает. В итоге оказывается у разбитого корыта… ну не у совсем разбитого, но у сильно покореженного корыта.

Попаданец из 2017 года в 1977 год, студент первого курса политехнического института сначала работает в колхозе на обязательных сельхозработах, зарабатывает досрочное возвращение в город и продолжает свою деятельность уже там — создает первое в стране ТСЖ, спекулирует монетами и джинсами, ходит под следствием по убийству, находит и теряет свою любовь и многое другое.

Проснуться в чужом мире. И нет ни воспоминаний, ни даже собственного имени. Потеряться между мирами, настоящим, жестоким и другим, что является по ночам обрывками чужой жизни. Найти себя, обрести собственное лицо, что как тысяча масок, не сломаться под ударами судьбы. Это история о приключениях, жадности, дружбе и предательстве. О бессильных магах и силе человеческой души. О любви к самому главному — жизни.

Никогда бы даже в голову не пришло, что стану ведьмой, причем не обычной, а природной! Совсем неожиданно познакомлюсь с Богиней Макошь и стану ее избранной. Ладно бы, если злоключения на этом закончились, так я умудрилась попасть в руки инквизиции, благо румынский князь Виктор волшебным образом выкупил меня. Но что ему за это нужно? Конечно же служба! На свою беду, мне придется найти древний артефакт. Но что меня ждет впереди? Приключения? Схватки? Любовь или смерть?

Ну почему именно в этом году, как раз когда мне выпал жребий невесту дракона изображать, он решил-таки, что девушка ему в хозяйстве очень даже сгодится? Двести лет не нужна была, а теперь вдруг понадобилась. И унёс, да… Правда, версию с невестой высмеял, сказал, что моя забота – корову доить и детей его нянчить. А как их нянчить-то, они ж сами, поди, больше, чем та корова будут? Ладно, долетим – посмотрим… Предупреждение: Это сказка. Добрая и жизнеутверждающая. Если кто-то хочет много экшена и эротики – вам не сюда.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Культисты спят и видят, как провести свой зловещий ритуал. Их противники мечтают убить меня, лишь бы не досталась врагу. Семья активно ищет алтарь, чтобы уничтожить амулет и не дать врагу осуществить замыслы. Магистр готов запереть в самом защищенном месте, чтобы никто не добрался до меня. И только для адептов академии магии я всего лишь универсальный справочник по литературе, хранящейся в нашей библиотеке. Даже не знаю, что лучше.

Ленор умеет читать мысли людей, однако нема. Это не помешало ей стать выпускницей частной женской школы. Однако, приехав домой, она понимает: хозяйкой её здесь никто не считает, а госпожой принято называть переехавшую сюда после смерти брата тётушку. Также, с ней увязался и сын дворецкого, мысли которого она не может прочитать. Так или иначе, в ближайшее время ей необходимо оставаться милой девочкой. И, пока война за имение отложена на неопределённый срок, Ленор решает узнать, почему мысли именно этого человека не подвластны чтению…