Шмор посмотрел в слегка хмельные глаза Джема и заметил:
— Устами младенца глаголет истина.
— Я не младенец! — вскочил на ноги Шмореныш. — Но все равно — я прав!
— Ваше высочество… — Попытался сказать что-либо Джем.
— Я уже не высочество! — с отвращением заявил Шмореныш. — Я уже лорд Пендрол.
— С чем вас и поздравляю! — с улыбкой произнес Джем.
— Спасибо! — со злостью в голосе ответил Шмореныш, вскакивая. — Прощайте!
Он, гордо печатая шаг, вышел из кабинета.
Шмор, внимательно посмотрев на Отжима, заметил:
— Как-то непривычно видеть его без очков. Стеклянные они или гематомные — все равно. Какой-то он голый без них…
— Исправим, — пообещал Джем, зачем-то потерев кулаки.
— По радиосвязи был получен сигнал, что у вас имеется ко мне личное послание от Премьер-министра Морса, — обратился император к атташе.
Отжим уже надул грудь, чтобы настучать, но Джем, перебив его, пояснил:
— Этот растяпа, — он показал на атташе пальцем, — пролил на послание чесночный соус и оно испортилось. Ни одной буквы различить нельзя!
Отжим от такой наглости запыхтел, как чайник.
— Но я знаю, о чем там говорилось, — продолжил Джем. — Морс, ссылаясь на обещание, которое вы дали ему во время бала, просит обучить Отжима ловле шпионов, благо у вас в Шмордоне есть для этого специалисты.
Император понимающе кивнул и вопросительно взглянул на Вискерса, молча стоявшего в дверях.
— Ваше величество, — тут же подключился к беседе граф. — Лучшим специалистом в этом вопросе является лорд Хлебазл.
— Да, — согласился Шмор. — Вот только…
— Только сейчас он занят как раз по своей специальности.
— Да? — удивился император.
— Так точно. На базе Звездного Флота, которая называется Дырой, он организовывает развертывание агентурной сети для поимки кукарелльских шпионов.
— Вот-вот, — улыбнулся Шмор. — Вискерс, отправьте господина Отжима на дежурный челнок «Быстрый», который крутится на орбите Шморы, и дайте команду его капитану доставить сего Отжима в Дыру. После этого пошлите распоряжение контр-адмиралу Бамбукеру, командующему там эскадрой, передать нашего дорогого гостя в распоряжение лорда Хлебазла. Да! И пусть поселит их вместе.
— Когда, ваше величество? — поинтересовался Вискерс.
— Немедленно! — приказал Шмор. — Человеческая жизнь коротка. Поэтому нечего время терять. Контрразведка — сложная наука. Чем раньше начать ее изучение, тем больше можно узнать.
Граф Вискерс немедленно приступил к действиям. Крепко схватив атташе за локоть, он развернул того лицом к двери и мягко, но настойчиво поволок к выходу из кабинета. Очнувшись на пороге приемной, Отжим громко спросил:
— Постойте, но как же мои личные вещи?
Граф дернул его сильней, оба они скрылись в приемной, и уже оттуда долетел ответ Вискерса.
— Контрразведчику личные вещи не нужны, — пояснил он. — Контрразведчику нужны лишь горячее сердце, пытливый ум и кровавые руки!
Дверь императорского кабинета захлопнулась, оставив Джема наедине со Шмором.
— Спасибо, — поблагодарил Джем.
— Даже не вспоминайте об этом пустяке, — махнул рукой Шмор. — Присаживайтесь в любое удобное место.
Сам император уселся за стол, и Джем расположился напротив него.
— Итак, — начал император, — сначала о приятном, потом о делах… Завтра приглашаю вас вместе со всем штатом посольства на торжественное открытие памятника моему отцу Шмору Двенадцатому, которое состоится в десять часов утра. На трибуне почетных гостей приготовлены места и для вас. Сначала состоится открытие, потом парад.
— Благодарю за оказанную нам честь, — кивнул головой Джем.
— Это жест доброй воли, — продолжил император. — Но на трибунах вам находиться незачем.
— Как так? Ведь вы только что сами нас пригласили… — Оторопел Джем.
— Пригласил, конечно, — ничуть не смутился император. — Вы что, испытываете желание быть растерзанным толпой военных? Я вижу — не хотите. Как можно допустить на праздничную трибуну тех, кто явился причиной смерти Шмора Двенадцатого?! Ведь именно вы, Джем, руководили операцией по его пленению! Потому предлагаю штату джаппурского посольства посмотреть церемонию открытия монумента через окна здания, в котором вы живете, благо они выходят как раз на площадь.
— Мы бы и так смогли посмотреть на эту церемонию, — заявил Джем. — Даже без вашего приглашения.
— Не смогли бы, — ответил Шмор. — Окна посольства были б заколочены деревянными щитами. И это в лучшем случае. А в худшем — в вашу спальню на втором этаже залетел бы вдруг шальной снаряд, выпущенный из гаубицы, тренирующейся на каком-нибудь полигоне. Я, естественно, император, но над спонтанными вспышками народного гнева не властен. Бывает — даже вздохнуть не успеешь, а уже приходится вызывать медиков. Но, как правило, становится уже поздно.
— Спасибо и на этом, — сказал Джем, жалея, что он сидит на стуле в кабинете императора, а не графа Вискерса, у которого было бы во сто крат веселее находиться в любое время суток: хоть на стуле — хоть под столом.
Ему пришло в голову, что Шмордон, спасенный недавно от дворцового переворота, все равно остается глубоко враждебной силой и представляет для Джаппурии угрозу. И Шмор, вернувшийся на престол благодаря помощи Джема и его друзей, хоть и является человеком, испытывающим благодарность, но в первую очередь продолжает оставаться императором Шмордона со всеми вытекающими из этого вывода последствиями…
