Шли бои - [14]
Сидя у старого Петра, мы с Касперкевичем обсуждали положение. Решали, что делать дальше. Думали, будут ли гитлеровцы применять в наших местах репрессии. Прошел день, второй, а немцы только убирали разбитые вагоны и ремонтировали пути.
Через несколько дней мы получили более полные сведения. По всему краковскому железнодорожному узлу группы Гвардии Людовой уничтожили семь гитлеровских эшелонов. Задание Антония Грабовского было выполнено.
Командующий округом назначил встречу руководителей и актива района Подгале. Из-за этого Людвиньская даже отложила свой отъезд в другой район. Совещание было назначено на 9 марта 1943 года. Состоялось оно в Кальварьи. У товарища Рачиньского. На совещание прибыли командиры Гвардии Людовой и секретари отдельных организаций ППР: из Бохни — Шмайда и Концкий, из Кшешовице — Пепик, из Чернихува — Очкось, из Кальварьи — Рачиньский и Годуля, из Рыбной — Касперкевич. Руководил работой совещания Грабовский. В своем выступлении он сказал, что последнее боевое задание выполнено отлично.
Отчеты, сделанные командирами отрядов Гвардии Людовой и секретарями комитетов ППР, дали представление о ходе операции в других местах.
Проведению операции в Бохне благоприятствовал густой туман. Бойцы Гвардии Людовой нанесли оккупантам большой ущерб. Руководил операцией Концкий. Гвардейцам удалось прибегнуть к помощи железнодорожника, дежурившего в будке стрелочника возле станции Бохня. Они не отвинчивали рельсов. Не применяли клина. Просто воспользовались семафором. Установили его на «стоп» и стали ждать результатов. Около двенадцати часов ночи товарный поезд, шедший из Пшемысля, на сигнал «стоп» остановился возле маленькой станции Жезава. Его почти не было видно. Через какое-то время поезд, шедший из Кракова в Перемышль, на полном ходу врезался в стоявший в тумане товарный поезд. Паровозы сцепились, как грызущие друг друга собаки. Раздался жуткий грохот. Вагоны поезда, шедшего в направлении Перемышля, стали разламываться и разлетаться и разные стороны. Тем временем показался идущий с большой скоростью третий поезд — из Кракова. Он на полном ходу наскочил на разбитые вагоны. Разбив еще целые вагоны второго поезда, он ударился о стоявшую в конце состава цистерну с бензином. Сила удара была настолько большой, что цистерна лопнула и в тот же момент взорвалась. Огонь охватил товарные вагоны и пульманы третьего состава со знаками… «Красного Креста». Через несколько мгновении вагоны «Красного Креста» начали взрываться. Значит, в них находились не раненые, а боеприпасы. От сильного жара погнулись рельсы.
Клин, сделанный Седлаком, не подвел. Очкось, который пустил под откос поезд с помощью этого клина на линии Краков — Вадовице, около Вельких Друг, действовал вместе с Владиславом Чижом.
Смелый налет совершила довольно крупная группа бойцов Годули и Рачиньского в Кальварьи-Зебжидовской. Командир отряда Гвардии Людовой и секретарь комитета ППР подготовили своих людей к нападению на состав, стоявший на самой станции. Годуля и Рачиньский подошли к двум стоявшим на страже железнодорожным полицейским и разоружили их. Бойцы Гвардии Людовой завладели станцией. Захватили два автомата и боеприпасы. Стали разбивать вагоны с обмундированием, продовольствием и боеприпасами. Несколько вагонов подожгли. Налет был совершен очень быстро. Сорок бойцов Гвардии Людовой, принимавших участие в операции, отошли без потерь.
Подборский и Гловацкий из Кракова прибыть на совещание не смогли, но через Валю прислали сообщение: возле Батовице, как мы и планировали, пущен под откос паровоз и несколько вагонов.
У всех присутствовавших на совещании было радостное настроение. Мои опасения, что кто-то из бойцов Гвардии Людовой может проявить неосторожность, к счастью, не оправдались. Больше всех, казалось, была довольна Людвиньская. Радуясь, что гитлеровцы задали такого трепака, она расцеловала гвардейцев, особенно тех, из Бохни.
Мы обсудили всю операцию в деталях. Обратили внимание на положительные стороны, а также на то, чего следовало избежать в будущем.
В конце совещания слово взял Грабовский:
— Товарищи! Все мы радуемся нашим успехам. Отряды Гвардии Людовой, стоящие рядом с партией, наносят ощутимые потери врагу во всех уголках нашей страны. Настало время создать регулярный партизанский отряд, отряд Гвардии Людовой, отряд краковской земли…
Все поддержали это предложение. Решили, что отряд должен начать действовать уже в конце апреля. Мне было поручено сформировать этот отряд.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Поддержка железнодорожников
Не могу не вспомнить здесь и о других операциях на железнодорожном транспорте, которые свидетельствовали о росте движения Сопротивления на краковской земле, и — что самое главное — явились как бы продолжением первой операции.
В один из майских дней 1942 года Владек Войнарович, Янек Шумец, Сташек Вайда и Стефан Дембич пришли на поле бывшего еврейского спортивного клуба «Макаби», находившегося на левой стороне Вислы, недалеко от Вавеля. Увидев на поле военные грузовые автомашины, нагруженные обмундированием гитлеровцев и другим военным снаряжением, решили уничтожить их. Операция удалась. Подожженные грузовики сгорели дотла. Гитлеровцы решили, что пожар явился результатом халатности обслуживающего персонала автопарка.
Двести пятьдесят дней длилась героическая оборона Севастополя во время Великой Отечественной войны. Моряки-черноморцы и воины Советской Армии с беззаветной храбростью защищали город-крепость. Они проявили непревзойденную стойкость, нанесли огромные потери гитлеровским захватчикам, сорвали наступательные планы немецко-фашистского командования. В составе войск, оборонявших Севастополь, находилась и 7-я бригада морской пехоты, которой командовал полковник, а ныне генерал-лейтенант Евгений Иванович Жидилов.
Книга американского журналиста Питера Даффи «Братья Бельские» рассказывает о еврейском партизанском отряде, созданном в белорусских лесах тремя братьями — Тувьей, Асаэлем и Зусем Бельскими. За годы войны еврейские партизаны спасли от гибели более 1200 человек, обреченных на смерть в созданных нацистами гетто. Эта книга — дань памяти трем братьям-героям и первая попытка рассказать об их подвиге.
Предлагаемый вниманию читателей сборник знакомит с жизнью и революционной деятельностью выдающихся сподвижников Чернышевского — революционных демократов Михаила Михайлова, Николая Шелгунова, братьев Николая и Александра Серно-Соловьевичей, Владимира Обручева, Митрофана Муравского, Сергея Рымаренко, Николая Утина, Петра Заичневского и Сигизмунда Сераковского.Очерки об этих борцах за революционное преобразование России написаны на основании архивных документов и свидетельств современников.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о великом русском ученом, выдающемся физиологе И. П. Павлове, об удивительной жизни этого замечательного человека, который должен был стать священником, а стал ученым-естествоиспытателем, борцом против религиозного учения о непознаваемой, таинственной душе. Вся его жизнь — пример активного гражданского подвига во имя науки и ради человека.Для среднего школьного возраста.Издание второе.
В этом романе читателю откроется объемная, наиболее полная и точная картина колымских и частично сибирских лагерей военных и первых послевоенных лет. Автор романа — просвещенный европеец, австриец, случайно попавший в гулаговский котел, не испытывая терзаний от утраты советских идеалов, чувствует себя в нем летописцем, объективным свидетелем. Не проходя мимо страданий, он, по натуре оптимист и романтик, старается поведать читателю не только то, как люди в лагере погибали, но и как они выживали. Не зря отмечает Кресс в своем повествовании «дух швейкиады» — светлые интонации юмора роднят «Зекамерон» с «Декамероном», и в то же время в перекличке этих двух названий звучит горчайший сарказм, напоминание о трагическом контрасте эпохи Ренессанса и жестокого XX века.