Шкипер Нат - [4]

Старик вздохнул.

– Хотя обнадеживает, наверное, не слишком. Но если ничего не будет получаться – навестите теперешнего владельца вашего сокровища. Вдруг повезет... – архивариус перелистнул страницы книги и сухо закончил: – Больше ничем помочь не могу.

Нат обернулся к императору – и тот жестом пригласил его прочь из комнаты. В коридоре Павел обратился к шкиперу:

– Надеюсь завтра, после полуночи, поздравить вас с Новым годом.

– Почему вам всем было просто не оставить меня в покое? Кому я мешал? – раздраженно буркнул Нат, который вдруг понял, что эти двое ничем ему особо не помогли. Напрасно он возлагал на эту встречу такие надежды. Лучше бы отдохнул хорошенько, повиснув где-нибудь в закутке туманным, без мыслей, облачком. А потом устроили с Филиппом новогодние посиделки. Или удалось бы уговорить кота на совместную прогулку. Последнюю.

– Закон, – усмехнулся император, воздевая горЕ палец. – И послушайтесь совета – не связывайтесь вы с разными проходимцами. Хотя вам, конечно, кажется, что, мол, легко ему говорить... До встречи.

Он исчез. А Нат пошел проверять отпечатавшиеся в памяти адреса.

* * *

Где он только не побывал за эти последние сутки... Первым делом прошелся казавшимся ему более перспективным «частным сектором». Но большинство особняков пустовало – видимо, обеспеченные хозяева предпочитали встречать Новый год путешествуя. А там, где оставались люди, ни о каких привидениях, конечно же, и не помышляли. Сначала, как и положено ночью, спали, потом – занимались уборкой, наряжали елку, готовили праздничную еду. Болтали, мимолетно ссорились по пустякам, смеялись... Нат махнул рукой и принялся бесцельно бродить по городу. Но потом все же заставил себя вернуться к намеченному. Он облетел все набережные, исходил палубы стоящих у причалов, вмерзающих в лед судов. Внимательно оглядывал прибрежные постройки. Всматривался в лица редких моряков, просто спешащих над заметенным льдом прохожих... Несколько раз, страдая от неловкости, пытался бросаться навстречу. Даже восклицал что-то. Когда над городом сгустилась темнота, шкипер окончательно уверился, что последний день у него украли. Эти поиски не дали ему проститься. Вместо того, чтобы бесплодно искать чуда, он мог неспешно пройтись по любимым местам, примечая веселые и радостные взгляды. Уже не для коллекции – на память. Пусть памяти той будет – всего лишь несколько часов.

И Нат принялся искать привычное. Только сегодня он жаждал поймать не ребячий взгляд, не сияние глаз окрыленных любовью молодых людей. Он искал кого-то постарше. Кого-то, кто знает, как непрочна эта зимняя сказка... И нашел. Но другое. На одной из площадей, рядом с большой, красиво наряженной елкой веселилась стайка ребят. Они кидались снежками, падали в сугробы, гонялись друг за другом. Их не могли угомонить родители. Как ни занят был Нат своей новой целью, он замер. И тут же заметил какого-то старика, который тоже смотрел на детей. Они оба наблюдали. Со стороны. Наблюдали, зная, что им самим этот новогодний восторг недоступен. И Нат увидел в старике себя. Вот с таким же выражением лица он, наверное, порой собирал свою коллекцию. С горечью и неизбывной тоской о чем-то безнадежно утерянном или не найденном. Этому старику не пришлось бы объяснять, зачем Нат коллекционирует человеческую радость. В отличие от императора Павла, архивариуса и даже черного кота, знающего, как эту коллекцию использовать... Потом их взгляды встретились. Они посмотрели друг на друга, как заговорщики... Друг на друга? «Показалось», – закрыв глаза, твердо сказал себе Нат. Отвернулся и зашагал прочь.

Без десяти двенадцать он оказался на знакомой лестнице. Серый Филипп что-то аккуратно лакал из миски. Но, заметив Ната, поднял голову:

– Ну как?

– Хреново. Лучше бы мне сразу сказали, что через сутки меня не станет. А так – растравили надеждой, а толку... – шкипер махнул рукой: – Я к тебе с еще одной дурацкой просьбой, Филипп.

– Запомнил мое имя, – удовлетворенно промурчал серый кот.

– Ну, вроде оно тебе понравилось... Ты сможешь найти одного человека? – Нат заторопился. – Мы встретились здесь, неподалеку – на площади. Это старик. Скорее всего, он живет поблизости. Я покажу тебе, как он выглядит. Передаришь ему мою коллекцию?

Филипп не успел ответить.

– Так вот кому ты ее оставил? – прошипели сверху. – Этому... уличному!

Нат обернулся и увидел разъяренного черного кота. Желтые глаза сверкали негодованием, рот кривился:

– Тебе самому-то не смешно, шкипер?

Филипп бочком-бочком отошел, прячась Нату за спину. Хотя сквозь тело защитника просвечивала лестница.

– Брысь отсюда, – устало и как-то неубедительно приказал Нат.

Но черный кот уже смотрел не на шкипера, а на вздыбившего шерсть Филиппа.

– Да он отдаст мне твою коллекцию... за хвост селедки. Просто за то, что я его не взгрею!

Филипп молчал. И Нат понял – отдаст. И даже винить серого кота будет не за что. Это он, шкипер, виноват – нашел кому и что подарить.

Где-то наверху начинали глухо бить часы.

– Не расстраивайся, серый, – прошептал Нат, не помня уже о церемониях с именем, забывая и многое, многое другое... Из последних сил стараясь удержать в памяти главное. – Я не в обиде. Но ты все-таки попробуй...