Шицзин - [39]

Лучшие люди — служилые люди страны.

III

Вижу: ладья устремилась по Цзину-реке —

Много гребцов — опускаются весла их в ряд.

Чжоуский царь выступает, я вижу, в поход.

Вслед за царем устремились шесть ратей солдат.

IV

Как широка эта звездная в небе река,

В небе узором сияет светла и ярка.

Разве не царь вдохновляет примером людей?

Чжоуский царь — да живет он века и века!

V

Так вырезают, чеканят прекрасный убор:

Золотом с яшмой украсится тонкий узор.

Царь созидает основы, дал правила нам

В царстве обширном, что нет, не охватит твой взор!

ПОДНОЖИЕ ХАНЬСКОЙ ГОРЫ (III. I. 5)

I

Взгляни на подножие Ханьской горы

Орешник густой и терновник на нем.

Спокоен и радостен наш государь,

Стяжает он славу в веселье своем.

II

На скипетре яшмовый кубок[360] тяжел:

Для жертвы в нем желтое блещет вино

Спокоен и радостен наш государь —

Вот счастье — ниспослано небом оно.

III

То ястреба в небе высокий полет,

То рыба метнулась под бездною вод!

Спокоен и радостен наш государь,

Не он ли к добру подвигает народ?

IV

Пресветлое в чаше вино, и ярка

Вся рыжая, чистая шерсть у быка[361]:

Ты в жертву дары принесешь, государь,—

Да будет награда тебе велика!

V

Дубняк низкорослый — густой он, густой!

Его на дрова собирает народ.

Спокоен и радостен наш государь,

От духов он множество примет щедрот.

VI

Пышнеет, пышнеет вьюнок по полям,

Ползет по ветвям и древесным стволам.

Спокоен и радостен наш государь,

Он счастье снискал, непорочен и прям.

ПОЧТЕНЬЯ БЫЛА ПРЕИСПОЛНЕНА ТАЙ-ЖЭНЬ (III. I, 6)

I

Почтенья была преисполнена Тай-жэнь,

Царя Просвещенного матерь она;

Свекровь свою — Цзян[362] — почитала с любовью,

Достойная царского рода жена,

И Тай-сы прекрасную славу блюла[363];

И были потомки царя без числа.

II

Князьям, своим предкам, царь следовал строго,

И светлые духи не знали обид[364],

И светлые духи не знали печали.

Вэнь-ван для жены образцом предстает,

Он братьям высокий пример подает,

К добру направляет страну и народ.

III

Согласье и мир во дворце этом царском,

Царь входит с почтеньем сыновним во храм;

Один — а ведет себя, будто при людях,

В труде неустанном блюдет себя сам.

IV

Не мог отвратить он великие беды[365],

Но блеск и величье его без пятна.

Деянья, которым он не был научен[366],—

И те совершенны, в них мудрость видна.

V

И доблестью духа мужи овладели,

Стремились к ней юноши с этой поры.

Был древний наш царь неустанно прилежен,

И славные царские слуги мудры!

ВЫШНЕГО НЕБА ДЕРЖАВЕН ВЕРХОВНЫЙ ВЛАДЫКА (III. I. 7)

I

Вышнего неба державен верховный владыка,

В грозном величии вниз он глядит и четыре

Царства предела кругом озирает и ищет

Места народ успокоить в довольстве и мире.

Так увидал он, что оба великие царства[367]

Сбились с пути — потеряли давно управленье;

Так озирал он и стороны света, и царства:

Воли небесной достойных[368] — искал в размышленьи

Выбрав достойного, неба верховный владыка

Царство его захотел увеличить границы

Взор обращает с любовью владыка на запад...

Земли дарует ему, чтобы там поселиться,—

II

Вот очищают там землю от мертвых деревьев —

И подгнивающих стоя, и павших на землю:

Всё подравняли, приводят в отменный порядок

В парках аллеи и буйно растущие чащи;

После всего прорядили, как надо, катальпы,

Лишние прочь удалили прибрежные ивы,

Лишние ветви у всех шелковиц отрубили,

Горные туты, почистив, подстригли красиво.

Светлого доблестью ставит Тай-вана владыка.

Варвары в страхе дороги заполнили... Милость

Небо явило, царю приготовив супругу:

Воля небес над Тай-ваном тогда укрепилась...

III

Вот озирает небесный владыка и гору:

Чащи колючие он разредил и дубравы,

Сосны и туи нечастыми стали. Владыка,

Царство воздвигнув, достойного ищет державы.

Жил-был Тай-бо, а при нем младший брат его Ван-цзи[369],

Ван-цзи — вот этот, лишь доблестью духа богатый,

Следовал сердца влеченью — Тай-бо возлюбил он!

Нежно любил, почитая как старшего брата.

Ван-цзи свое торжество укрепил, возвеличил —

Был одарен он за это сверкающей славой,

Принял щедроты от неба, приняв, не утратил —

Так завладел он и всею обширной державой.

IV

Этому Ван-цзи великий верховный владыка

Сердце измерил — и всюду разносит незримо

Славу о доблести духа и верности Ван-цзи.

С доблестью духа всё стало тому постижимо:

Вещи он мог постигать и умел различать их,

Мог поучить он и быть государем народу.

Правя всей этой великой страною, снискал он

Всюду покорность и преданность царскому роду —

Время настало царю Просвещенному править!

Доблесть духовная в нем навсегда безупречна,

Много щедрот он от вышнего неба владыки

Принял и передал детям и внукам навечно.

V

Молвил царю Просвещенному неба владыка:

«Людям изменчивым не уподобишься ныне[370],

Не уподобишься алчным и сластолюбивым!

Шествуя прямо вперед, поднимайся к вершине!»

Люди из Ми[371] непочтенье свое показали,

Дерзко осмелясь перечить великой державе,

Вторглись в пределы Юани[372] и Гуна[373] достигли!

Царь поднимается, грозный и в гневе и в славе,—

Царь Просвещенный отряды свои собирает,

Чтоб подавить этой рати пришедшей дерзанье,

Благо для Чжоу еще укрепить, приумножив,

И утолить Поднебесной страны упованье!

VI

Царь наш спокоен в столице, а царские рати,

Выгнав врага из Юани за наши границы,

Горы проходят высокие; войско чужое

Больше на наших холмах не осмелится биться.