Шиари выбирает первой - [2]
Я же говорю, старуха я. Какое замужество?
– И я нашла своё место в жизни.
– Здесь? – бросая по сторонам откровенно пренебрежительные взгляды, уточнил генерал.
Согласна, дом старый, но я люблю его со всеми его трещинами и «заплатами».
– Представьте себе, я счастлива в своей деревне.
Вейнанд промокнул губы салфеткой, расслабленно откинулся на спинку стула.
– Это не обсуждается, шиари Ноэро. Вы, как и Рифер, наследница знатного рода и должны в первую очередь думать о его славе и продолжении.
А вместо этого я продолжаю думать об удобрениях.
– Вы же меня не заставите.
– Вы решитесь пойти против воли родителей? – Вейнанд иронично вскинул брови, прекрасно понимая, что я так никогда не сделаю.
– Я бы хотела прочитать это письмо, – требовательно посмотрела на тётю, не желая больше смотреть на генерала.
– Не сейчас, – бросил Рифер и при этом так на меня зыркнул, что пришлось проглотить все дальнейшие возражения. – Шейр Эскорн, расскажите об академии. Я точно туда поступлю? Вдруг не подойду?
– Подойдёшь. Все Ноэро учились в Кальдероке, были лучшими её выпускниками, и ты, Рифер, продолжишь эту славную семейную традицию. Я в тебе не сомневаюсь.
Больше тему замужества мы не поднимали. Мужчины говорили только об учёбе, и тётя тоже с интересом принимала участие в разговоре. А я… Я чувствовала, как у меня на шее сжимается петля. Сегодня утром всё было хорошо, всё было как обычно. И вот появился он.
Он не знает… никто, кроме Тессы, не знает, что я не могу связать свою судьбу ни с одним мужчиной. Просто потому, что ни один мужчина не согласится на исключительно платонические отношения. А большего я предложить не смогу.
Иначе потеряю себя и свою силу.
Нет, генерал Эскорн, такого точно не будет.
После десерта, яблочного пирога, который Фенна торжественно подала с тёплым ванильным кремом, шейр решил вспомнить о совести и стал собираться в город.
– Может, останетесь у нас на ночь? – стала проявлять заботу о госте тётя. – Погода продолжает портиться, а дорога до столицы неблизкая.
– Благодарю, шейла Глостер, но мне бы не хотелось доставлять вам неудобства.
Поздно, шейр. Неудобства доставлены, и как с ними быть, я пока не представляю.
– Да какие неудобства! Комнат у нас много, и почти все пустые. Я сейчас позову служанку и…
– Тесса, не дави на шейра, – мягко осадила я тётю.
Не знаю почему, но она откровенно перед ним робела – это было видно невооружённым глазом. Весь вечер то краснела, то бледнела, то застенчиво теребила кружево манжеты.
Неужели так понравился? Но ведь он точно будет её помоложе. Сколько ему? Я придирчиво посмотрела на мужчину. Тридцать три? Тридцать четыре?
Или просто хорошо сохранился…
Изобразив самую радушную улыбку, на какую только была способна, обратилась к нашему с Рифом вершителю судеб:
– Пойдёмте провожу вас.
Брат фыркнул и закатил глаза. Даже хотел что-то сказать, но его опередил Эскорн:
– Буду очень признателен, шиари Ноэро. Мне приятна ваша забота.
– Вот в этом мы с вами совсем не похожи.
Грянул гром, и я под осуждающими взглядами близких повела Эскорна на свежий, напитанный дождём воздух.
– Надеюсь, сильно не промокнете.
– А по-моему, вы надеетесь на другое.
Спустившись с крыльца, мы сразу свернули на насыпную дорогу, что вела к конюшням.
– Вы очень проницательны как для мужчины.
– А вы слишком своенравны как для женщины, – попенял мне военный. – Это может усложнить нам задачу.
– Выдать меня замуж?
В этом, шейр, я вам точно помогать не стану.
Эскорн остановился, и мне тоже пришлось замедлиться.
– Подарить вам будущее, которого вы достойны, Лайра, – сказал он вкрадчиво, глядя мне прямо в глаза.
Несмотря на обманчиво мягкие нотки в голосе оборотника, его слова прозвучали как ультиматум.
Приговор, не подлежащий обжалованию.
– Мне бы хотелось самой выбирать и строить своё будущее.
– Вы для этого слишком юны и неразумны.
И где там моя супница…
– Так всё-таки юна или стара? Вы бы уже определились. – Я скрестила на груди руки и посмотрела на него с вызовом.
– Думаю, замужество пойдёт вам на пользу, – пришёл он к непонятным для меня выводам.
– Думаете?
Некоторым мужчинам (одному конкретному мужчине в мундире) явно противопоказано мыслить.
– Сгладит острые углы вашего характера.
– По крайней мере, он у меня есть. Характер.
– Это не то, чем я на вашем месте гордился бы, шиари.
– Честно говоря, шейр, я бы предпочла и дальше не знать о вашем существовании.
Дождь усилился, из мелкой мороси грозясь перерасти в настоящий ливень. Решив, что мы уже достаточно обменялись «любезностями», я поторопила Эскорна:
– Пойдёмте. Не хочу промокнуть с вами за компанию.
Мы двинулись дальше, направляемые светом, что источала керосиновая лампа у меня в руках.
– Узнаю в вас отца, Лайра. Вы очень на него похожи. Хотя поначалу решил, что вы копия матери. У вас её нежные черты лица и такая же очаровательная улыбка.
Это мы теперь что, подлизываемся? Сглаживаем острые углы моего характера?
– Благодарю за комплимент.
– Это не комплимент, а констатация очевидного.
Тут я вынуждена была согласиться. Внешне я действительно очень походила на мать: огненно-рыжие волосы, медово-карие глаза, светлая кожа и по-аристократически тонкие черты лица. В детстве отец часто называл меня Огоньком, и за внешность, и за мой бойкий нрав. А брат по-прежнему иногда так называет, хоть и знает, что мне это не по нраву. Сразу накатывают воспоминания о счастливом прошлом и о том, чего у нас уже никогда не будет.
