Шестой моряк - [2]
Но тот, кто произвел меня на свет, лишил меня этой возможности. Умирало мое тело, я же только засыпал. Когда моему телу наступал срок, я принужден, был возвращаться в свое логово и проваливаться в небытие... до следующего Воплощения.
Да, все они рано или поздно уходят с лица земли, и никто не возвращается. Только я один.
Впрочем... что это я? Было и такое: ушли, ушли надолго и, как мне привычно думалось, навсегда. Их место заняли сначала одни, потом другие, и вдруг — снова они. Да, да, было и такое, что возвращались и задавали свои вопросы, причем те же самые, что и в прежнее Воплощение. Это было странно и в то же время курьезно. Вдруг узнать, что ничего в мире не меняется, и сосуды глупости не иссякают! Кто же это был? Фуалеласилимы? Нет, кажется, ислурсины. Да, они самые. Ушли, потом вдруг вынырнули из небытия, задали свои глупые вопросы и снова исчезли. Наверное, теперь уже окончательно. Вот уже без малого полсотни воплощений, как о них ни слуху ни духу. Хотя... кто знает? Вдруг я открою свои глаза, а они стоят вокруг меня, надменные, кичливые, очень гордые своей властью надо мной, и уже готовят мне свои дурацкие вопросы... те же самые, что несколько эпох тому назад. И наивно полагают, что до них никто меня об этом спокон веку не спрашивал.
Это уж как водится: те, кто приходит позднее, даже не подозревают, что здесь до них уже кто-то был, что они не первые, и даже не двадцатые...
Взять да и сказать им в их спесивые рожи: ну сколько можно?! Вот уже и луна в небе не та, что раньше, а вы все об одном и том же, остолопы несчастные!..
Я вслушиваюсь в голоса, не открывая глаз. Потому что боюсь вдруг обнаружить, что они не удосужились снабдить меня глазами. Да, такое бывало сотни раз...
Это определенно не тукнругилухи и, разумеется, не ислурсины.
Значит, пришли другие. И мне еще предстоит выяснить, как они себя называют. Или же назвать их самому. Должен же я как-то пометить их перед тем, как пристроить в темные, замшелые, бесконечные хранилища своей памяти...
Обычно я употребляю для этого первое членораздельное звукосочетание, которое будет обращено персонально ко мне. И уж много позже, если вдруг выяснится, что они сами как-то обозначают себя, принять это обозначение в качестве основного. Те же авакуапеулиа никак себя не называли. Просто один из них, уходя уже, заливаясь своим дивным смехом, проронил что-то вроде: «Ава... куа... пеу... лиа-а-а...»
И сейчас я жду. Я весь обратился в слук. Собственно, я и есть один только слух — до той поры, пока не обнаружится иное. А они стоят надо мной, числом трое, и трещат между собой, как стая птиц.
Может быть, это и есть птицы? Большие, красивые птицы, с просторными черно-красными крыльями, с белыми хохолками, с умными бирюзовыми глазами над алмазными клювами. Это было бы по меньшей мере красиво. Почему бы не случиться чему-то такому, что миром вдруг овладеют пернатые? Ведь были уже чешуйчатые, были мохнатые, были и вовсе непонятно кто...
Нет, всё же это не птицы. Ну, не станем об этом сильно сожалеть. Всё еще только начинается, всё еще только впереди. Будут и птицы... никуда от этого не деться.
Я уже начинаю различать отдельные слова, а скоро начну понимать их смысл. Отчего это происходит, если никто и никогда не учит меня их речи? Наверное, это было записано в древнем Уговоре. Так решили за меня, и так бывает всегда. Следует только набраться терпения. А я терпелив. Нет существа более терпеливого, чем я. Еще бы...
Кажется, они говорят обо мне. О ком же еще-то?! Было бы удивительно, если бы кто-то осуществил Воплощение, а после стоял бы надо мной и рассуждал о чем-то отвлеченном — о погоде, о ценах на злаки и корнеплоды.
Они обсуждают суть проблемы и выражают легкое недоумение по поводу того, что я не обнаруживаю признаков жизни.
Хотел бы я знать, что на сей раз является признаками жизни! Какой знак я должен им подать? Если они воплотили меня в моем истинном, первородном облике, если им не хватило здравого смысла придать мне хотя бы отдаленное сходство с собственной расой, тогда у них ничего не выйдет. Они даже не поймут, что я уже вернулся, что я слышу их голоса, понимаю их речь и близок к тому, чтобы воспринимать их заботы.
Такое бывало. Нвуни... так я обозначил для себя этих неудачников... сумели воплотить меня, но исполнили ритуал с грубыми промахами. Они так и не раскумекали, что я уже явился в их мир. Постояли надо мной, попричитали с подвывом: «нву-у-ни... нву-у-ни...», поворчали и разбрелись. И мне пришлось целую вечность ждать в темноте и одиночестве, когда моя плоть умрет, а разум погрузится в привычное забытье.
Нет, я не хочу, чтобы этот вздор повторился!
Надо подать им знак. Моргнуть — если у меня есть веки. А если только уши? Когда-то, в ранних Воплощениях, я умел весьма выразительно шевелить ушами. Что еще? Крякнуть, прочистить глотку... а она у меня есть?.. пустить ветры... если выявится в наличии задница?
Но нет: хвала Создателю, я слышу обращенный ко мне вопрос, а значит, должен дать ответ.
Теперь я могу хоть как-то их обозначить, потому что первое слово звучит как «огисс». Так и буду называть их — огиссы. Не хуже и не лучше других. Пока не узнаю, как они сами называют себя.
«На далекой, очень похожей на Землю планете в дремучем заповедном лесу все еще стоит грузовой блимп. Время нипочем его броне, вот только опоры глубоко вросли в землю, и летом трава поднимается до самого порожка под намертво сомкнутой перепонкой люка…»Трогательная и немного грустная история очередного космического робинзона.
Он — галактический консул.Тайная миссия ведет его сквозь опасности и приключения, от звезды к звезде, от планеты к планете…К планете, где, в результате чудовищной ошибки, животные обрели разум, но сохранили звериную жестокость…К планете, оказавшейся в центре запутанного политического конфликта одновременно «открывших» ее рас…К планетам, где обитают гуманоиды и негуманоиды и где правят чуждые человеку законы…К планетам, которые надо спасать, пока еще не поздно…
Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.
Операция по спасению заложников проходит широко, шумно и сумбурно. После обмена ударами эхайнские крейсеры выведены из строя, боевые действия перемещаются внутрь космической базы. Потери среди людей удивительным образом оказываются сведены к минимуму с появлением странного эхайнского юноши, который называет себя человеческим именем «Сева» и, судя по всему, наделен необычайными способностями. Впрочем, он исчезает так же загадочно, как и явился… Заложники возвращаются на Землю, и теперь ничто не препятствует заняться полномасштабными поисками Северина Морозова.
Далекое будущее… На космической станции, принадлежащей галактической расе эхайнов, произошла катастрофа. Случившийся поблизости патрульный корабль землян подобрал спасательную капсулу, в которой оказался младенец-эхайн. Было установлено, что генетически эхайны относятся к неандертальцам. Командир патруля Елена Климова узнает, что ее находкой заинтересовался земной Департамент оборонных проектов. Женщина отваживается на нетривиальный шаг. Она уходит в отставку, меняет имя и усыновляет младенца. Теперь его зовут Северин Морозов.
«Письмо из службы профпереподготовки пришло, когда я почти перестала ждать и свыклась с тем, что любить мне не положено. Это был самый обычный день. Ожидалась проверка, но это рутина, у нас в семье что ни день проверки. В Министерстве воспитания не доверяют электронному мониторингу и то и дело отправляют контролёров-людей проследить: а вдруг мы сами рисуем на планшетах те картинки, которые подгружаем в систему под видом детского творчества?..».
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Что знаешь ты об истинной сути нашего мироздания - о том, что способно заставить дрогнуть даже самое твердое из людских сердец? Знаком ли ты с настоящим ужасом, или самым пугающим событием твоей жизни была и остается встреча с пьяными хулиганами в темном переулке? Хочешь шагнуть навстречу поражающим воображение сокровенным тайнам планеты Земля? Старый Эйнари Тойвонен много знает об этих тайнах. Он ждет тебя в своем магазине "Сувениры Тьмы", где приготовлены леденящие кровь истории о событиях, что могут показаться невероятными, но могут однажды случиться с кем-нибудь по соседству, или даже с тобой самим...
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.
От Каира и до Рима, от палачей-джалладов, крестоносцев – и до асассинов, история, объединившая в себе три крестовых похода, и сжавшая их до одной человеческой жизни... Убийца, принимающий христианство, и объявляющий джихад самой войне, палач, мечтающий воспитать лекаря, монахиня, превращенная в блудницу, шут, уходящий в монашество, и язычница, спасающая крестоносца – судьбы людей, противопоставляющих кровопролитию и демону Власти свою любовь... Крест и полумесяц, схлестнувшиеся в кровавой схватке волею тех, кто предал учения своих пророков ради наживы и властолюбия, джихад, объявленный Жизнью – Смерти.«Роман Аждара Улдуза очень интересен и очень непрост.
Оказавшись в чуждом окружении, человек меняется.Часто — до неузнаваемости.Этот мир — чужой для людей. Тут оживают самые страшные и бредовые фантазии. И человек меняется, подстраиваясь. Он меняется и уже не понять, что страшнее: оживший мертвец, читающий жертве стихи, или самый обычный человек, для которого предательство, ложь и насилие — привычное дело.«Прекрасный язык, сарказм, циничность, чувственность, странность и поиск человека в человеке — всё это характерно для прозы Данихнова, всем этим сполна он наделил своё новое произведение.»Игорь Литвинов«…Одна из лучших книг года…»Олег Дивов.
Нет резкой границы между миром материальным и иным — тем, откуда прилетают к нам ангелы, тем, куда уходят люди, ставшие святыми. Но там строже относятся к вере, верности, ответственности за близких, и если предстоит выбор — то его совершают во имя любви. Сквозь испытание выбором проходят блаженная Ксения Петербуржская, ангелы-хранители, святой Касьян Немилостивый, и вместе с ними — читатели этой книги.
Нет резкой границы между миром материальным и иным — тем, откуда прилетают к нам ангелы, тем, куда уходят люди, ставшие святыми. Но там строже относятся к вере, верности, ответственности за близких, и если предстоит выбор — то его совершают во имя любви. Сквозь испытание выбором проходят блаженная Ксения Петербуржская, ангелы-хранители, святой Касьян Немилостивый, и вместе с ними — читатели этой книги.