Шепоты старой усадьбы - [46]

Андрей тем временем переместился в коридор, где устанавливал вторую камеру. Не отрывая взгляда от стены, ответил:

— Не хочешь показывать свое волчье нутро, надень овечью шкуру.

— Боже… Ты так и будешь говорить пословицами и афоризмами? Сегодня день мудрости, что ли?

— Да. Идем отмечать. — Когда мы спускались по лестнице, он сказал: — Я могу поднапрячь некоторых людей, они найдут мне старые планы здания. На новых ничего интересного нет, я уже ознакомился. Но сама понимаешь, как это бывает. Какие-то вещи просто утаиваются или не вписываются в схему, потому опускаются для новых версий чертежа одного и того же здания. И это касается не только зданий и чертежей… Поэтому всегда нужно искать первоисточник.

— Ты мне прям Америку открыл. Я ничего не знала о чертежах до этого.

Он на меня как-то странно посмотрел, я уж решила, что он подумал, что я издеваюсь, хотя я была от этого далека, но тут спутник изрек:

— Странно для культуролога, мотающегося по усадьбам и дворцам, ничего не знать о чертежах и планах здания.

— Я ж не архитектор! — заступилась я за себя и свою репутацию. Тоже мне, спец нашелся. Будет тут учить, кто в чем должен быть компетентен.

— Ну допустим, ладно.

Он первым вышел на этаж, потому что я на время замерла, разинув от негодования рот. Допустим?! Да кто он такой подозревать меня в чем-то!

— Получишь ты у меня добавки, — прошипела я, представляя, как в один рот слопаю все «дошираки», купленные на его деньги, и радостно потерла ручонки, предвкушая сладкую месть.

К сожалению, мечтам моим не суждено было сбыться — как всегда! Они вечно ускользают в царство забвения. Вот и сейчас, помыв руки и, как это часто со мной происходит, задумавшись в процессе, отчего это заняло много времени, я прошла в холл и обнаружила не только вернувшегося с покупками Анатолия, но и Смирнова, уже приступившего к трапезе. Вот что бывает, когда имеешь дело с неандертальцами — они начинают кушать первыми. Наверно, он в принципе не знаком с раковиной и мылом.

Толя же, налив себе чаю, уплетал за обе щеки шоколадные пряники, очень при этом напоминая моего племянника. У того только обычно рот бывает измазан шоколадом, крошками и всем прочим, чем можно измазаться. Толик хотя бы ел аккуратно. Хотя племяшу всего пять лет, это позволительно в его возрасте.

Когда мы пообедали, охотник за привидениями обратился к Андрею:

— Ты до каких здесь сегодня?

Спросил вроде без нажима и в принципе почти без эмоций, но хитрый Смирнов насторожился:

— А чего это ты спровадить меня пытаешься?

Толя глянул в мою сторону и легонько покраснел. Очень тонкий ход! Андрей Васильевич сразу заухмылялся, подмигнул парню и сказал что-то вроде: «О вкусах не спорят». Я вторично за последние полчаса разинула рот от возмущения, но понятливый майор не дал мне обрушить на него всю мощь моего раздражения и быстренько смотал удочки, сообщив, что у него дела и чтобы сегодня его не ждали. Слава богу. Изгнание майора прошло легче, чем я думала. Теперь никто не помешает держать предстоящую встречу в тайне.

— До полуночи куча времени, — сказала я. — Чем займемся?

— Есть идея. Знать бы, в каких местах неугомонный майор камер понаставил. Держу пари, одной не обошелся. — Толик даже не подозревал, как близок был к истине. Я, разумеется, об этом не заикнулась. — А на камеру такие вещи делать не хочется…

Я хихикнула и зарделась, как и положено молодой стеснительной девице, на этом романтическая часть нашего времяпрепровождения завершилась. Я предложила подумать над тем, что нас ждет на встрече, но Ткаченко лишь отмахнулся:

— А чего заранее думать? Придем и узнаем. А то, может, вообще никто не придет.

Я разинула рот. Мне такая мысль не приходила в голову.

— Ты думаешь, это чей-то розыгрыш? — При слове розыгрыш мне на ум пришел один тип, любящий подобное ребячество, и я заскрипела зубами.

— Да необязательно, просто пьяной бабе взбрело что-то в голову. Сейчас, поди, лежит в отключке и в ус не дует. Уж и не помнит, что встречу назначала.

— М-да… — расстроилась я. — Надо быть готовыми и к такому повороту. И все-таки, чует мое сердце, с нами действительно хотели поговорить. Ну то есть со мной. — Он пожал плечами, но, несмотря на прохладное отношение к данной теме моего собеседника, я неслась дальше: — Знаешь, что меня смутило? Фраза про мать. Помнишь, как она выразилась? «Я бы молчала, но мать должна знать…»

— А что тебе не понравилось?

— Ладно, — махнула я рукой, — забудь, может, я и впрямь накручиваю.

Дальше мы разгадывали кроссворды и раскладывали пасьянсы. Ни один из них не сошелся и ни один из кроссвордов не был разгадан до конца, вот чтобы вообще ни одного слова не осталось, что мой напарник посчитал дурным знаком, а я лишь повела плечами: сегодня просто не наш день, ничего страшного. Может, повезет в чем-то ином.

* * *

Из дворца мы вышли без четверти полночь: до моста было идти всего ничего, однако у ворот были вынуждены затормозить. Хоть я и предупреждала охранника, что нам нужно будет отлучиться, он все равно успел запереть их. Пришлось возвращаться к будке, будить его (да, это тот, кто постоянно спит, наглотавшись таблеток, я так и не потрудилась выяснить его имя) и, слушая отборную матерщину, сопровождать его к воротам. Толя попытался ему что-то высказать по поводу языка, за которым тот не следит, но я снова махнула рукой, показывая этим жестом, чтобы не связывался. Нам и без того предстоит нелегкий разговор, зачем заранее поднимать себе нервы и переводить полезную энергию на пустое и незначительное.