Шёпот листьев в больничном саду - [5]
Только вот на момент контракта «мы» уже не существовало.
Это я должна была стать третьей. Я, а не какая-то посторонняя девчонка, у которой оказался достаточно хороший голос, чтобы вытягивать партию, написанную специально для меня.
— …Саш?
— А, сделать громче, — я не без усилия отвела взгляд, наконец обратив внимание на Катю. — Сейчас, пульт най…
Я осеклась: девочка смотрела куда-то в дальний угол моей палаты, и по лицу её разливалась смертная бледность.
А потом она вдруг вскочила и забарабанила кулаками по пластику.
— Убирайся! — заорала Катя.
— Кать, ты что… — я проследила за её взглядом — но в комнате не было никого, кроме меня. — Что ты делаешь?!
— Я видела его!
— Кого?
— Человека в красном!
Гадкий испуганный холод сковал плечи и сполз на спину.
Я поняла, кого она имеет в виду.
Катя, тяжело дыша, шагнула к двери моей палаты.
— Что ты делаешь? — я в панике привстала с кровати, несмотря на подкашивающиеся ноги. — Тебе сюда нельзя!
— Надо уходить отсюда! — она порывисто потянулась к дверной ручке. — Подожди, я тебе помогу!
Медсёстры с пакетом крови для переливания вошли как раз вовремя.
Короткие вскрики, шлепок пакетов об пол — и Катю, уже открывавшую дверь, схватили в охапку.
— Нет! Стойте! — девочка визжала и брыкалась, отчаянно вырываясь из рук, волочащих её в коридор. — Ей нельзя там оставаться! Человек… человек в красном… Он приходил за мамой, в машине, когда она…
А потом дверь закрылась, и мне оставалось только смотреть, как кровь из упавшего пакета медленно затягивает пол алой пеленой.
Цвета его одежд.
Когда я услышала его в четвёртый раз, я уже знала, что он реален.
Той ночью — после визита Кати — я лежала, периодически проваливаясь в странный поверхностный сон. После переливания крови я чувствовала себя немного бодрее, чем тем же утром; только рот, затянутый творожистым грибковым налётом, местами сменявшимся кровоточащими язвочками, досаждал.
— Всё ещё считаешь меня галлюцинацией? — донеслось до меня из дальнего угла.
Я посмотрела на него.
Сейчас он казался куда более реальным, чем всё вокруг. Будто вся палата и я сама — лишь бледные тени, отголоски какого-то из моих снов; а он — единственное, что было здесь настоящим.
Я моргнула.
Я почти поняла, что к чему. После Катиных слов.
Только поверить в это было слишком трудно.
— Катя видела… в машине… тебя, — зачем-то прошептала я.
— Катя умирала. Сотрясение мозга, открытый перелом руки, три сломанных ребра, пробитое лёгкое… — я слышала, как он приближается. — В таком состоянии увидишь что угодно.
Я слышала, как он приближается — и хотела, но не могла его остановить.
Могла только беспомощно пробормотать:
— Я… не хочу умирать.
— Почему? — его голос прозвучал совсем рядом. — Ты так и не ответила мне тогда.
Я промолчала.
«Твоё время ещё не пришло», — повторяла я про себя монотонную сутру. Так он сказал.
Мне нечего бояться.
— Очень многие на этом этаже хотят уйти, — заговорил он, не дождавшись ответа. — Кто-то — потому, что дома их никто не ждёт. Кто-то — потому, что считает, что уже измучил тех, кто ждёт. Кто-то — потому, что дружба и любовь на поверку болезнью оказалась лишь маской… такие, как ты.
Я молчала.
— А ты ведь верила ему. Даже когда ты поступила в Гнесинскую академию, а он в парижскую консерваторию, — он присел на стул рядом с кроватью, откинувшись на спинку. — Он же обещал, что через год вы поженитесь, и он вернётся в Россию. Его родители были против, но за год они, конечно, обязательно одумались бы… так он говорил, верно?
Я молчала.
— Расстояние начало сказываться почти сразу. Общаться стали меньше, темы для разговоров находились не сразу… обычное дело. А в декабре, перед первой сессией, тебя положили в больницу, — он улыбнулся. — Но он приехал только в январе. Не было денег на билет. Так он говорил… хотя на самом деле сразу по приезду стал довольно много времени проводить с одной своих новых однокурсниц. Я бы сказал, слишком много для чужого жениха, — он закинул ногу на ногу, подпер подбородок рукой, внимательно наблюдая за моим лицом. — А ты продолжала верить.
Я молчала.
Молчала.
Молчала.
— И, когда он всё-таки приехал, ты как раз восстанавливалась после первого высокодозного курса… — он склонился ближе, пристально вглядываясь в мои глаза — читая в них немую мольбу, немой вопрос. — Да, я знаю. И то, что было дальше, в этой самой палате — знаю.
Я прикрыла глаза. Мотнула тяжёлой, казалось, тонну весившей головой.
Я вспомнила. То, что отчаянно хотела бы забыть.
— …ну ты же сама понимаешь, — васильковый взгляд Пашки пропитан какой-то брезгливой жалостью. Светлые кудри небрежно взъерошены, тень от ресниц падает на щёки. Я не раз думала, что, обряди его в платье — и из него выйдет очень симпатичная девочка. Пожалуй, даже симпатичнее меня. — Как твоему жениху, мне следовало бы быть рядом с тобой, но я не могу бросить учёбу. Не могу подвести родителей. Так что… сейчас из меня плохая поддержка.
— Ты…
Я знала, что он видит: лысый скелет, обтянутый жёлтой кожей. Брови и ресницы почти вылетели, руки — сплошь синяки и гематомы. Грибок во рту из-за стекла не видно — зато отлично слышно, как я едва ворочаю языком, пытаясь что-либо сказать.
Продолжение романа «Кукольная королева», и вторая книга тетралогии «Темные игры Лиара». Полгода. Всего полгода спокойной жизни – столько Таше уготовила судьба. Тёмные игры Лиара продолжаются, и пришло время сделать следующий ход. Первый этап игры, перевернувшей Ташину жизнь, завершён. Настала пора для нового. Он приносит девушке княжеский титул, приглашение ко двору… и покушение на короля. Покушение, в котором несправедливо обвиняют её друзей. Таше придётся снова отправиться в путешествие, чтобы спасти близких, – только её собственная беда куда ближе, чем кажется.
«Песнь льда и пламени» — фанфик по мультфильму «Холодное сердце», он же «Frozen». Коротенькая история, родившаяся от обиды за то, что Эльзе так и не устроили личную жизнь. Занял второе место на аниме-фестивале Тя-но-ю 2014.
«Последний шаг через себя» — фанфик по Star Wars. Попытка объяснить мотивы и причины поступков рыцаря Оби-Вана Кеноби. Занял второе место на фестивале AniCon 2013 — по причине того, что первое досталось моему же «Папагено»…
Три ипостаси есть у оборотней. Одна ловкая – для детства, одна крылатая – для юности, и ещё одна, самая сильная, – для поры защищать себя. Три личины есть у неё. Птица. Кошка. Королева, у которой нет и не будет короны: только ниточки, за которые удобно дёргать кукловодам. Две тайны есть у неё – и два проклятия, ибо за раскрытие каждой – смерть. И никто не спросит, хочет ли она приключений и дальних странствий, когда незнакомцы придут в её дом. Потому что кто-то давно решил это за неё.
Наверное, любая девушка будет счастлива стать женой молодого, красивого и богатого лорда. Но не я. И я уже готова была согласиться на предложение руки и сердца от нелюбимого человека, когда в моей жизни появился он: тот, к кому меня влечет, словно бабочку на огонь, тот, кто скрывает множество темных опасных тайн. Тот, кому принадлежит мое сердце, но кому никогда не отдадут мою руку. Тот, кто является ко мне во снах, глядя на меня разноцветными глазами волка…
Шахматный гений, хакер, опытный геймер, ботан и очкарик, – это Снежка. Колючая и серьёзная, недоверчивая и мстительная, без иллюзий и сантиментов. Вот такая… И вдруг – попадает в сказку. Правда, не совсем весёлую: там вместо любви прекрасного принца – участь куклы колдуна, вместо магического дара – рабский ошейник. А ещё мир на грани войны, жестокие Тёмные и совсем не светлые Светлые.Снежка решается вступить в игру, где ставка – свобода и жизнь. Но помогут ли способности и немного удачи обыграть того, кто стал её тюремщиком, того, кого впервые в жизни она готова назвать достойным противником? Ведь когда всё вокруг оборачивается не тем, чем кажется, это круто меняет правила.
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.