Шашечки и звезды - [31]

Темной сельской улицей шел Красуцкий. Сделав несколько шагов, он останавливался и смотрел в небо. Искал звезды, а точнее — ту одну, которая поведет его завтра на запад и на которую, возможно, сегодня вечером в далекой Карловке поглядывают чьи-то так хорошо знакомые карие глаза.

К сожалению, польское небо было хмурым. Звезды скрылись где-то за непроницаемым заслоном туч.

Молодой летчик вздохнул и вошел в дом, в котором расположилось его звено. Во дворах лаяли собаки — явление необычное для такого малолюдного села.

Ранним утром в понедельник жителей Уленжа разбудил рев двигателей самолетов. Летчики уже давно были на ногах. Позавтракав, быстро шли на поле, приспособленное под аэродром. Крестьяне, не привыкшие к таким ранним «концертам», просыпались, протирали заспанные глаза, пытаясь что-то увидеть через замерзшие окна. Набрасывали куртки, кожухи и выходили на дорогу.

Дети и подростки незаметно убегали на аэродром в поисках новых впечатлений. А там работа шла полным ходом. Механики суетились около своих машин, запускали и прогревали двигатели, делали последний осмотр техники и вооружения. Летчики пристегивали парашюты, садились в кабины, устраивались поудобней… Эскадрильи были готовы к старту, и командиры поочередно докладывали об этом по радио руководителю полетов.

Капитан Грудзелишвили быстрым взглядом окинул таблицу приборов — все в порядке. Отпустил тормоза и не спеша покатил на старт. За ним двинулись другие самолеты: звенья старшего лейтенанта Халютина, лейтенантов Матвеева и Распопова.

В начале временной взлетно-посадочной полосы Шота притормозил самолет, захлопнул над головой прозрачный фонарь и доложил о готовности к старту. В ответ услышал знакомую фразу:

— Старт разрешаю!

Постепенно стал увеличивать газ. Самолет вздрогнул и вскоре легко оторвался от земли. Заходя на первый поворот, командир заметил, как по полю покатилась машина Халютина.

На кругу собралась вся эскадрилья. Пилоты, выстроившись по звеньям, взяли курс на Кутно. Взглядом попрощались с полевым аэродромом в Уленже и прибывшими их проводить жителями. Еще три дня назад они ничего не знали об этих людях, но, находясь в Уленже, успели сжиться и подружиться с ними.

«Так-то на войне, — подумал Шота. — Война сближает и разлучает, соединяет и разделяет людей. — Он вздохнул, ему припомнилась далекая солнечная Грузия. — Нашим польским друзьям хорошо. Они уже у себя в стране, это почти как дома. А когда я вернусь домой? И вернусь ли? Тьфу ты! Что это со мной сегодня творится? — встрепенулся он. — Конечно же вернусь, и это уже совсем не за горами! Война скоро окончится, и тогда…» Капитан даже глаза зажмурил от радости. Представил себе, как его встретят дома. Усмехнулся при этой мысли. Посмотрел на карту, чтобы сверить курс. Под крыльями проплывала польская земля. Пилот с интересом смотрел на нее из кабины самолета, на борту которого был двойной опознавательный знак — звезды и шашечки, — и думал об удивительной своей судьбе, которая занесла его, сына далекой горной Грузии, сюда, на польские привисленские равнины.

Полк летел по трассе Уленж — Демблин — Гура Кальвария — Скерневице — Лович — Кутно. Расстояние свыше 240 километров. Летели над югом Мазовецких земель. На трассе действительно было интенсивное движение самолетов. Видели много полевых аэродромов. Надо все время быть начеку.

От Демблина до Гуры Кальварии летели почти час вдоль Вислы. Недалеко от устья Пилицы пролетели над недавним магнушевским плацдармом, где полгода назад так прекрасно показала себя 1-я танковая бригада имени героев Вестерплятте. С высоты было отчетливо видно территорию, изрытую траншеями, спаленную деревню, покалеченные деревья в лесах и рощах. «Где-то недалеко отсюда, кажется, под Варкой, — припомнил Скибина, — получил свое боевое крещение 1-й истребительный полк «Варшава». Об этом рассказывал майор Волков, который заботился о том, чтобы летчики знали историю польской авиации.

Отсюда, от Вислы, началось мощное январское наступление Красной Армии и Войска Польского…

От Гуры Кальварии взяли курс на запад. Недалеко на севере лежала Варшава, однако, к сожалению, им не суждено было увидеть ее с высоты. Летчики сделали большой круг на север, чтобы увидеть хотя бы очертания города. Жалели, что не могли так, как пилоты 1-го полка, принять участие в освобождении столицы Польши. Утешали себя, что наконец летят на фронт и успеют принять участие в борьбе.

До Скерневице их безошибочно довела железная дорога. Здесь снова сменили курс и вскоре заметили очертания большого города. Аэродром находился рядом. По очереди пошли на посадку. Их встречал Кутно — второй аэродром на территории Польши, но уже значительно ближе находящийся к фронту, чем предыдущие. Последние машины садились уже в сумерках.

Летчиков сразу же развезли по приготовленным квартирам. Распределяли их преимущественно по частным домам. Рядовые и сержанты из технического персонала были размещены в здании школы.

За три дня жители Кутно увидели столько летчиков, сколько не видели за всю историю существования города. Во вторник, среду и четверг на аэродроме садились почти без перерыва самолеты остальных полков 3-й истребительной дивизии. Последние из них добрались до Кутно 8 апреля, а к 12 апреля дивизия достигла полной боевой готовности. На летном поле стояло 109 машин, способных взлететь в любую минуту.