Шахматный дуэт - [47]
— Ну, раз возник и облик Учителя, то тем более — все подсказки во сне.
— И их можно насчитать не две-три, как кажется сперва, а пять: Аллочка — мама Серёжи — раз, два; искусствовед Рубецкий — три, четыре; а пять — он знает и, возможно, любит её. Но эта любовь эгоиста, ведь его фраза «Моя Аллочка!» была сказана с оттенком самолюбования.
— Отличные выводы, дочка! В тебе трудится психолог-профи.
— Но как помочь Виктору? Для действий даже этих отличных выводов пока очень мало.
— Их будет достаточно. Это я тебе ни как психолог, но как кандидат наук обещаю.
— Спасибо! А-а… Причём тут физика?
— Тут поглубже — метафизика. Значит, наук метафизических кандидат. Понимаешь?.. Оправдаю я такое звание?
— Хотелось бы.
— Ну, а начнём сразу же. Причём с физического уровня. И поможет нам в этом… Поможет нам тоже мальчик — и тоже Серёжа.
— Ну, Вы, Петрович, и мастер интриговать!
— Я и сам заинтригован: ещё вчера не мог предположить, что придёт идея воспользоваться помощью этого юного гения. Это мой внук — старшеклассник. Недавно я узнал, что среди его новых изобретений — уникальная электронная база данных. В общем, плачет по нему университет информатики и радиоэлектроники.
Петрович достал из кармана мобильник и через минутку уже разговаривал с Серёжей.
5
И вдруг про своего Серёженьку вспомнила Аллочка. Она-то, конечно, не могла забыть о нём полностью. Периодически мелькала мысль: «Как он там с бабушкой?» Но Алик и деньги. Деньги и Алик… Всё это так затянуло!
И теперь она думала о сыне, как о… чужом ребёнке. И это её почти не смущало. Но в этом «почти» укрылась частичка того островка человечности, которая была присуща этой женщине ещё вчера. А сегодня…
На сегодня шеф поставил наиважнейшие задачи:
Доделать разгромные материалы про Алмазова и забросить их в интернет-СМИ.
Узнать номер мобильного телефона Алмазова через заведующего отделением травматологии (это персональное задание для Аллочки).
— Кстати, на работе мне появиться сегодня надо бы в любом случае, — вспомнила она, завтракая на коленях своего Ромео.
Им старательно прислуживала парочка — молодые мужчина и женщина, которых вчера вечером привёл с собой шеф.
Чувствуя себя безупречным хозяином жизни, потягиваясь от удовольствия, Алик сказал нехотя:
— Эх, ма… А я-то, выходит, в самоволку с больницы дёрнул. Меня там уже точно хватились. Больничный мне не светит получить. Ну и шут с ним. Нам теперь с такими бабками и работать, как раньше, не солидно.
— Это уж точно. За каких-то пять дней заработать состояние на всю жизнь — это наша с тобой волшебная палочка. Так что, давай-ка, зайка, продолжим работку.
Через полчаса Аллочка вышла на улицу. Оглянувшись назад, она удивилась тому, как даже в таком большом элитном доме умещается их квартира-дворец по соседству с массой других квартир («Разве такое возможно?»).
Но удивляться не было времени. У подъезда стоял чёрный BMW — тот самый, вчерашний. Открылась дверь водителя. Он высунул голову — это был Саид — и сказал строгим тоном (его голос «украшал» азиатский акцент):
— Я за вами, Алля Денисовна. Но ви нарюшаете одно из услёвий…
Аллочка не сразу поняла, о чём это он. Она была под впечатлением от такого сервиса: машина с водителем у подъезда, как по вызову.
— Ви помнити, все услёвия? — продолжал Саид, глядя на хлопающую глазками подопечную. — Услёвие номер три: бить вместе на период действия нашиго договора, то есть ни расставаться ни на минюту с Альбертом Маратовичем.
— Ой! Ой! — только и смогла взвизгнуть-ответить нарушительница.
— Возвращайтись и поскорее бирити его с собой. Он будет вас подстраховивать в отделении больници.
Аллочка мгновенно ощутила недовольство шефа, словно он был рядом, и тут же настроила себя на деловой тон («Хватит быть дурочкой! Шевели мозгами! Работай безупречно!»).
И вдруг: «А почему… Почему босс, коль уж он чужие мысли читает, сам не может узнать номер мобильника того художника?». Этот вопрос, вырвавшийся как-то уж совсем бесконтрольно из глубин сознания, испугал Аллочку. Фильтровать каждую свою мысль — это, оказывается, так сложно.
6
«Белая и Чёрная Королевы стали активнее своих Королей», — размышлял Христоний, созерцая Зеркало Мира.
«К новой атаке ещё не всё готово!» — анализировал Люциан.
«Когда Петрович договорился о встрече со своим внуком-гением, мне на душе легко стало, спокойно», — заметила Каролина.
«Если Серёжа не сможет вычислить этого искусствоведа, воспользуемся услугами таксистского радио», — решил Николай Петрович, садясь с Каролиной в машину.
«Ходы Чёрной Королевы и Белого Короля плотнее смыкаются над Белым Конём, — Христоний перевёл взор с Зеркала Мира на Шахматное поле. — То есть дороги ведут в больницу. А одно из её мест — похоже, в районе травматологического отделения — становится энергетической воронкой, способной столкнуть между собой наших главных фигур».
7
Виктор беседовал по телефону с Юрием Сергеевичем, дозвониться которому он смог только на городской рабочий номер.
— Да, сотовый мой почему-то забастовал. Наверное, неисправен, — ответил заведующий отделением, крутя в руках свой аппарат.
— Мне нужна срочно одна информация.
— Всё, что смогу.
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Астролог Аглая встречает в парке Николая Кулагина, чтобы осуществить план, который задумала более тридцати лет назад. Николай попадает под влияние Аглаи и ей остаётся только использовать против него свои знания, но ей мешает неизвестный шантажист, у которого собственные планы на Николая. Алиса встречает мужчину своей мечты Сергея, но вопреки всем «знакам», собственными стараниями, они навсегда остаются зафиксированными в стадии перехода зарождающихся отношений на следующий уровень.
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…
Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.
Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…