Шах-наме - [8]

Он обернулся юношей стыдливым,

Красноречивым, чистым, прозорливым,

И с речью, полной лести и похвал,

Внезапно пред Заххаком он предстал.

Сказал царю: «Меня к себе возьми ты,

Я пригожусь, я повар знаменитый».

Царь молвил с лаской: «Мне служить начни»

Ему отвел он место для стряпни.

Глава придворных опустил завесу[5]

И ключ от кухни царской отдал бесу.

Тогда обильной не была еда,

Убоины не ели в те года.

Растеньями тогда питались люди

И об ином не помышляли блюде.

Животных убивать решил злодей.

И приохотить к этому людей.

Еду из дичи и отборной птицы

Готовить начал повар юнолицый.

Сперва яичный подал он желток,

Пошла Заххаку эта пища впрок.

Пришлось царю по вкусу это яство,

Хвалил он беса, не узрев лукавства.

Сказал Иблис, чьи помыслы черны.

«Будь вечно счастлив, государь страны!

Такое завтра приготовлю блюдо,

Что съешь ты с наслажденьем это чудо!»

Ушел он, хитрости в уме творя,

Чтоб дивной пищей накормить царя.

Он блюдо приготовил утром рано

Из куропатки, белого фазана.

Искуснику восторженно хвалу

Заххак вознес, едва присел к столу.

Был третий день отмечен блюдом пряным,

Смешали птицу с молодым бараном,

А на четвертый день на свой бочок

Лег пред Заххаком молодой бычок,—

Он сдобрен был вином темно-багряным,

И мускусом, и розой, и шафраном.

Лишь пальцы в мясо запустил Заххак —

Он, восхищен стряпнёю, молвил так:

«Я вижу, добрый муж, твое старанье,

Подумай и скажи свое желанье».

«Могучий царь! — воскликнул бес в ответ.

В твоей душе да будет счастья свет!

Твое лицо узреть — моя отрада,

И большего душе моей не надо.

Пришел к тебе я с просьбою одной,

Хотя и не заслуженною мной:

О царь, к твоим плечам припасть хочу я,

Устами и очами их целуя».

А царь: «Тебе согласье я даю,

Возвышу этим долю я твою».

И бес, принявший облик человечий,

Поцеловал царя, как равный, в плечи.

Поцеловал Заххака хитрый бес

И — чудо! — сразу под землей исчез.

Две черные змеи из плеч владыки

Вдруг выросли. Он поднял стоны, крики,

В отчаянье решил их срезать с плеч,—

Но подивись, услышав эту речь:

Из плеч две черные змеи, как древа

Две ветви, справа отросли и слева!

Пришли врачи к царю своей земли;

Немало мудрых слов произнесли,

Соревновались в колдовстве друг с другом,

Но не сумели совладеть с недугом.

Тогда Иблис прикинулся врачом,

Предстал с ученым видом пред царем:

«Судьба, — сказал он, — всех владык сильнее.

Ты подожди: покуда живы змеи,

Нельзя срезать их! Потчуй их едой,

Иначе ты не справишься с бедой,

Корми их человечьими мозгами,

И, может быть, они издохнут сами».

Ты посмотри, что натворил Иблис.

Но для чего те происки велись?

Быть может, к зверствам он царя принудил

Затем, чтоб мир обширный обезлюдел?

Иранцы приглашают Заххака на царство

Измучилась иранская страна,

Повсюду были смута и война.

Сокрылся лучезарный день в тумане,

Отторглись от Джамшида все в Иране.

Цари во всех явились областях,

Для битвы каждый поднимал свой стяг,

С полками шли цари, суровы с виду:

Иссякла в их сердцах любовь к Джамшиду.

Тогда вожди вельмож, богатырей

Отправились к арабам поскорей,

Прослышав о царе змееподобном,

Власть над землей установить способном.

На поиски царя спешила рать.

Придя, Заххака стала прославлять.

Был приглашен жестокий змей на царство,

Провозглашен владыкой государства.

Царь-змей помчался вихрем напрямик.

Украсил он себя венцом владык.

Он витязей, всегда готовых к брани,

Собрал в Аравистане и в Иране,

Воссев на трон Джамшида, заблистал,—

Мир для Джамшида тесным перстнем стал.

Его судьба внезапно охромела,

И новый царь настиг Джамшида смело.

Джамшид покинул войско и страну,

Оставив бесу власть, престол, казну.

Почти сто лет от мира он скрывался,

Для глаз людских незримым оставался.

Прошло сто лет, как занял змей престол,—

Он к морю Чина воинство привел.[6]

Джамшид скрывался, перед злом робея,

А все-таки не спасся он от змея!

Схватил его Заххак, едва настиг,

Не отпустил ни на единый миг,

Он распилил Джамшида на две части,

Чтоб мир не подчинился прежней власти.

Был временем похищен гордый царь:

Так поглощает стебельки янтарь.

Кто был Джамшида выше на престоле?

А много ль пользы он извлек оттоле?

Над властным семь столетий протекло,

Познал властитель и добро и зло.

Зачем же долгой жизни ты желаешь,

Коль тайну мира так и не узнаешь?

Тебе он дарит и нектар и мед,

Он ласково с тобою речь ведет,

Ковер любви он стелет пред тобою,

Уж ты решаешь: «Взыскан я судьбою»,

Доволен будешь миром ты земным,

Всю душу ты раскроешь перед ним,

Как вдруг сыграет он такую шутку,

Что больно станет сердцу и рассудку.

Мне опостылел бренный сей чертог,

Избавь меня от горя, вечный бог!

Сон Заххака

Заххака власть над миром утвердилась,

Тысячелетье царствованье длилось.

Мир под его ярмом стремился вспять,

И годы было тяжело считать.

Деянья мудрецов оделись мглою,

Безумных воля правила землею.

Волшба — в чести, отваге нет дорог,

Сокрылась правда, явным стал порок.

Все видели, как дивы зло творили,

Но о добре лишь тайно говорили…

Двух чистых дев, Джамшида двух сестер,

Отправили из дома на позор.

Как звезды непорочны и красивы,

Они затрепетали, словно ивы.

Звалась одна затворница — Шахрназ,

Другой невинной имя — Арнаваз,

Их привели, царя гневить не смея,

И отдали тому подобью змея.

…Так было: по ночам двух молодых,

То витязей, то юношей простых,