За последние годы, мы сделали очень многое для удовлетворения потребностей советских людей. И в медицине, и в образовании и в товарах народного потребления. Первые годы советской власти мы в этом опаздывали, но сейчас, буквально за последние пять лет, очень сильно выправили ситуацию, и во многом опережаем развитые капиталистические страны.
Теперь остаётся понять не движемся ли мы по пути ползучей капитализации общества. Не стали ли мы заложниками идеологии потребления и стяжательства, как нас упрекают некоторые товарищи? Не похоронили ли мы завоевания прошлых лет, отдавшись капиталистической стихии?
Думаю, нет. Капиталистическое общество — это не только эксплуатация человека человеком. Это ещё и кастовость в её худшей, средневековой форме. Никогда человек из народа, не станет руководителем страны и не займёт ключевой пост в правительстве. Никогда человек не включённый в семейно-кастовую систему не станет хозяином крупного банка.
Как же обстоят дела у нас с вами? Производственный кооператив — это не частная лавочка одного человека, а собственность всех сотрудников кооператива получающих долю в результатах его труда. Так же дела обстоят и на селе, и даже крестьянин — единоличник только называется так, а на деле в производстве участвует вся его семья, и доходы хозяйства распределяются внутри семьи.
Так же дела обстоят и с социальными лифтами. Они возносят на самый верх социалистической системы управления самых талантливых, и быстро опускают тех, кто зазнался и потерял хватку. Комитет Партийного Контроля, Кадровая комиссия Ордена Красной Звезды, Комитет Государственной Безопасности, наша рабоче-крестьянская милиция зорко следят за тем, чтобы в стране не образовывались семейные кланы, интересы которых стоят выше интересов государства.
Так где же проходит граница между нам и ими? Между миром капитала и миром который движется к коммунизму?
Мир капитала выстроен для блага некоторых, а все остальные просто производители материальных ценностей, на которые все права у крошечной горстки избранных. В мире социализма, если это действительно социализм, народ имеет правовую субъектность. Он не податное сословие, и не стадо, управляемое погонщиками. Он сам определяет своих вождей, и через свободные выборы делегирует им полномочия, наделяя правами на управление обществом.
Совещание партийных работников правоохранительных органов.
Речь И. В. Сталина. 6 мая 1963 года.
Москва, Солнечный
Собирали корабль Восток-5 в обстановке такой секретности, что даже не все профильные министры знали, что там в корабле, и вообще для чего он.
Корабль весивший пять тонн вместил в себя все самые передовые разработки военно-промышленного комплекса СССР. Питание на станцию подавалось от компактной ядерной энергоустановки мощностью 800 ватт, и солнечных батарей. Командная аппаратура и цепи управления были продублирована трижды, а кое — что и большее количество раз.
А кроме того, на борту были две пушки Нудельмана с телеуправлением, на выдвижных пилонах, десять управляемых ракет, а также сверхмощный оптический телескоп, с передачей сигнала по телевизионному каналу. Но самое главное, на станции было пространство для размещения двух человек, и всё что нужно для их жизнедеятельности. На этом настоял Александр в разговоре с Берия и доказал свою точку зрения. Не полностью автоматическая станция, а корабль, с переходным шлюзом, и стыковочным узлом. Полноценный космический объект, который может быть отремонтирован если нужно, и даже спущен на землю.
Проверяли корабль сводные инженерные бригады, из разных конструкторских бюро и заводов, и бывало так, что узел проверенный десятки раз вдруг отказывал, и его меняли полностью.
Много крови выпило дистанционное управление с двойным шифрованием, а также наведение оружия, которое осуществлялось по командам с земли, а значит с огромной задержкой.
Восточный, Центр Управления Полётами Министерства Обороны СССР
Взлёт корабля, Александр наблюдал в подмосковном ЦУПе, где ещё присутствовали десятки конструкторов и инженеров военных и учёных, причастных к запуску корабля.
Подъём, отделение ступеней и корабль наконец встал на целевую орбиту, и начал медленно разворачивать солнечные батареи, словно бабочка, которая выползает из кокона. Пока телеметристы проверяли все системы корабля, и запускали модули, находящиеся в спячке, все быстро перекусили в буфете и ввалились в зал, когда начались испытания бортового оружия.
В качестве мишени, был выбран аварийный спутник, летавший по орбите куском металла. Неторопливо, корабль развернулся к земле, и включил боевой радар.
— Вижу цель. — Оператор пушки не отрываясь смотрел на экран. — Есть захват цели. Есть ведение цели. Расчёт упреждения… Ввожу поправку. К открытию огня готов!
— Огонь! — Бросил в микрофон Клейменов, и оператор вдавил кнопку посылая точно отмеренное количество снарядов.
— Есть выстрел.
— Увод с курса компенсирован. — отозвался другой оператор.
Стрельба на дистанцию в шестьсот километров была бы совершеннейшей глупостью, если бы не снаряды, которые выбрасывали настоящее облако картечи, в направлении цели, по команде с земли. Но и при этом, шанс попасть был относительно невелик. Пушка скорее предназначалась для вражеских аппаратов, которые захотят подойти поближе. А для всего остального были управляемые ракеты. Но каким-то чудом оператор всё же сумел зацепить спутник, и тот коротко вспыхнув, нырнул к Земле.