Шаг вверх - [22]

Проект по специализированным школам появился не как альтернатива школам обычным, а скорее, как способ пристроить детей необычных и требующих повышенного внимания, а также тех, кто остался без попечительства родных.

А ещё под патронатом и надзором Надежды Константиновны находились детские исправительные учреждения, и школы трудных детей, прозванных в народе «хулиганками», учебные программы для детских садов, и масса других дел. Её кабинет в министерстве народного образования, никогда не пустовал, меняя совещания на различных просителей и стихийные обсуждения всяких вопросов. И при этом она занималась и общественной работой входя в десятки комитетов, таких как репертуарный комитет МосТеатра, или в общественную редколлегию Литературной Газеты. И конечно эта гиперактивная дама не могла пройти мимо столичной знаменитости — Мечникова Александра.

Фраза, сказанная Сталиным «Пусть гуляет», была практически охранной грамотой против всяких обвинений в разврате и аморальном поведении, но только Мечников не торопился ей воспользоваться, хотя периодически оказывался в спальне той или иной московской красотки. Юношеская гиперсексуальность требовала своего, и иногда, он мог прямо от одной дамы, поехать к другой, но затаскивать в постель сразу двух, всё же опасался. Терпение общества не резиновое.

Не резиновое, но вполне подвижное, и на Мечниковские погуливания, общественность реагировала с понимающей улыбкой, тем более, что Александр и вправду был невероятно молод, для занимаемых должностей, и уровня решаемых вопросов. Но теперь, после того, как сама Крупская стала представлять Мечникова новым знакомым, он уже не был чужаком. Его скорее воспринимали как дальнего родственника, вернувшегося из провинции. Да, молод, да горяч и гулёна, но свой, а потому вполне респектабельный, и уважаемый. И что с того, что сейчас погуливает? Придёт время — женится. А вот на ком — уже сейчас стало поводом для подковёрной борьбы разных семей, и даже политических и военных кланов Москвы.

Разумеется, кланы были неформальными, и в них входили люди из разных семей. Но от того не менее прочными и вполне в состоянии блюсти интересы членов сообщества.

Александр пока не входил ни в один из них, но, по отношению к нему Надежды Крупской, Лаврентия Берия и самого Сталина, понимающие люди делали вывод, что «Старые большевики» перспективного юношу не отдадут.

И именно в таком разрезе, Мечников был очень интересен как жених, так как залезть к «Старым большевикам», пусть и кончиком коготка, через брак девочки с Александром, было уже огромной удачей.

Чтобы не превращать вечера в цирковые номера, соперничающие стороны договорились представлять Александру не более одной девочки за вечер, ну максимум двух. Но случались и накладки, когда в гостях у Горького, ему было практически одновременно представлено целых три барышни. Знаменитый советский писатель откровенно хохотал над ситуацией, а Александр вежливо поздоровавшись с девушками, уже через пять минут покинул их, отправившись играть в биллиард, куда дамам вход был закрыт.

— Что Сашка, не дают тебе прохода, дуры московские? — В комнату на втором этаже размашистым шагом вошёл Максим Горький, и подхватив кий, стал натирать боёк[15] мелом.

— Да пусть их. — Александр, улыбнулся. — Всё одно не женят. Сейчас вот с Шелепиным поговорю, и поеду в Театр Оперетты. Там как-то всё проще и честнее.

— А что, Максим, не составить ли нам компанию, юноше? — Неплохо разбивший пирамиду Тимошенко, однако «киксанул» следующий шар, и отошёл от борта, давая место Горькому.

— А и можно. — Горький с усмешкой подкрутил роскошный седой ус. — Давно я понимаешь по тиатрам не ходил. А тут и повод есть. — Он хохотнул, и проводя взглядом шар улетающий в лузу, подмигнул Александру. — Меня-то тоже, вишь, женить хотят. Это ничего говорят, что вы старый. Зато налево бегать не будете. Он кивнул Александру, отошедшему от борта, и стал примериваться к шарам. — Девок вишь много стало, а мужиков нехватка. Вот и сорвались с цепи мамочки московские. А ты, Сашка, жених штучный. Вона, только девятнадцать, а уже герой, магистр, и при должности генеральской.

— Ну уж вам, дядько Максим, скромничать грех. — Обронил Александр. — Таких холостяков на всю Москву, и нет, пожалуй.

— Да мне — то осталось… — Горький усмехнулся закатывая шар в лузу. Ну только вот если ещё одно омоложение разрешат.

— Что значит разрешат? — Тимошенко, даже пристукнул кием об пол.

— Да разрешат конечно, — Горький уже готовый ударить по шару, выпрямился, и развернулся к маршалу. — Только жить уже надоело, понимаешь? Устал я. Девяносто второй год ведь живу.

Для Горького, чьим идеалом был «Человек нового времени», встреча с Александром Мечниковым, была событием куда более значимым чем он показывал. Мечников, подвижный и быстрый словно гепард, смертоносный и открытый, был олицетворением мечты о новом человечестве. Всё что он видел в Александре, всё словно было отражением его мечтаний и страхов. Страхов о том, что мечты так и останутся мечтами. И именно Горький был инициатором сближения его и Мечникова. Он даже разрешил называть его «дядькой» показывая всем, что безусловно числит юношу своим другом. И этот спонтанно возникший разговор тоже случился не просто так. Горькому важно было знать, примет ли его это новое человечество в лице Александра Мечникова, или нет.