Сезон зловещих грёз - [53]

Я прислонилась к двери Тэм и стала размышлять, не отправиться ли мне искать их в конюшне. Но что, если они пошли за едой? Или гуляют в саду? Или… я отбросила другие, более пугающие возможности. Казалось, мне в голову всегда приходили самые ужасные варианты.

Возможно, Джанда сможет сказать, куда они пошли. С мыслями о том, что мне надо дернуть за шнур и позвать ее, я открыла свою дверь. Но зрелище, которое мне открылось, заставило меня остановиться на полпути. Хаган и Тэм вместе стояли перед камином. Они обнимали друг друга, и их тела были так близко, что они отбрасывали на пол всего одну тень.

Я могла бы решить, что это невинное, дружеское объятие или, возможно, утешительное объятие в момент тревоги. Но, заслышав меня, они отскочили друг от друга так, словно их поймали, а губы Тэм покраснели и распухли.

Мы пристально посмотрели друг на друга. Кажется, я не могла найти ни одной эмоции, за которую можно было бы зацепиться. Их было слишком много. Все это чересчур.

– Вот ты где! – воскликнул Хаган после неловкой паузы. – Твоя служанка сказала, что ты пошла в библиотеку, но мы тебя там не нашли. Мы уже начали беспокоиться.

– Да, – сказала я. – Вы выглядите очень взволнованно.

Лоб Хагана прорезали глубокие морщины. Казалось, он ждал, что на него вот-вот упадет топор.

Тэм прыгнула вперед и обняла меня так крепко, что я едва могла сделать вдох. Я не могла заставить себя ответить на объятия. Я – статуя. Я – сплошной лед.

– Мне так жаль. Я должна была тебе сказать, – прошептала она мне на ухо.

Хаган плюхнулся в одно из кресел у камина. Дневной свет медленно угасал, по стенам начали ползти тени. У меня были странные ощущения из-за того, что я, привыкшая просыпаться на рассвете, сегодня встала так поздно. Пока я стояла перед советом и говорила, что принц мертв, из меня словно высосали все силы.

Мне хотелось покончить с делами на сегодня.

– Пожалуйста, уйдите.

Эти слова словно принадлежали не мне, я сама не ожидала, что произнесу их.

У Тамсин отвисла челюсть.

– Но, Эвра…

– Я устала. Мне нужно немного побыть одной.

Я приложила руку к своей раскалывающейся от боли голове.

Я не хотела быть одна. Хотела, чтобы все вокруг перестало с бешеной скоростью меняться. Хотела, чтобы моя жизнь перестала переворачиваться с ног на голову каждый раз, когда я только начинаю приспосабливаться.

Я хотела спать.

Хаган встал.

– Эвра, правда, нам очень жаль. Это не… эм…

Его лицо стало пунцовым. Он изо всех сил старался не смотреть на Тамсин.

– Пожалуйста, послушай, позволь нам все объяснить.

Они не собирались уходить.

– У меня было новое видение, – перевела я тему. – Леди Аннализа отвела меня поговорить с советниками короля. К королю Олдеру никого не пускают. Он, должно быть, очень болен.

Я подошла к окну и посмотрела на уходящий закат. Внизу, зажигая факелы, сновали слуги.

– До нас дошли слухи, что он умирает, – сказал Хаган.

Я ненавидела это время суток, когда наступает ночь и мир словно сжимается. Словно ты оказываешься в комнате, которая становится все меньше и меньше. Я сразу вспоминаю пустой темный колодец.

– Эвра, пожалуйста, позволь нам… – сказала Тамсин с болью голосе.

– Леди Аннализа перенесла церемонию на завтрашний вечер, – я повернулась и встала спиной к окну. – Кажется, она надеется, что король будет чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы присутствовать – она беспокоится о своих притязаниях на трон. Советники недовольны переменами.

Щеки Тамсин блестели от слез.

– Что ты видела? – спросил Хаган. Он прочистил горло. – Я имею в виду твое видение.

– На этот раз оно было полезным, – сказала я, и меня снова захлестнула волна триумфа. Мое видение спасло жизнь. – Я видела…

Но я не успела закончить, потому что стремительно упала во тьму.

Я оказалась в такой же просторной комнате, как и та, которую я покинула. Здесь не было ни гигантского волка, ни принца. Лишь кровать и маленький очаг, в котором ровно горел огонь. Рядом с кроватью на коленях стояла женщина. Она то ли молилась, то ли накладывала заклинание. Судя по напряжению в ее плечах, возможно, молитва и была заклинанием. Тишину прервал громкий стук в дверь. Она повернула голову, я увидела ее лицо – и узнала. Темно-каштановые волосы, мягкие черты лица. В прошлом видении она была с ребенком. Это женщина, которая пела «Моя леди потерялась».

В том, другом видении она была счастлива, но время превратило ее лицо в изможденную маску. Она проигнорировала стук. Ее шепот стал настойчивее. Отчаяннее.

Позади меня раздался грохот.

Я развернулась. Двое солдат сломали дверь. Женщина не подняла глаз.

– Вы не ответили на призыв короля, – сказал один из солдат.

– Я не могу сделать то, о чем он просит, – ответила женщина, все еще склонившись над кроватью у очага.

– Король Олдер считает, что можете, – сказал солдат голосом, не терпящим возражений.

Я не вижу лиц солдат – они никогда не снимают шлемов, – но как и этой женщине, мне было очевидно, что без нее они не уйдут.

И все же она не двигалась.

– Моя дочь только что умерла, – прошептала она. – И я не смогла ее спасти. Что заставляет вас думать, что я смогу спасти наследного принца?

– Король в отчаянии. От прикажет убить вас.