Сезон охоты на блондинок - [2]
Джо скорчил гримасу и закрыл дверь. Тут все в порядке. Впрочем, ничего другого он и не ожидал. Насколько он помнил, Джен никогда не доставляла ему хлопот. Иногда ему все же приходило в голову, что Джен – дочь своей матери, и он гнал от себя эту мысль. Не может быть, чтобы Джен выросла похожей на мать – воспитывал-то ее он, а не Лора. Лора давно ушла.
Вот Джош и Али – это совсем другое дело, в смысле хлопот. Их общая спальня в полудюжине шагов отсюда, сразу за ванной. Один из них вполне мог оказаться причиной владевшего Джо чувства тревоги. Нельзя сказать, что они были хулиганами, но мальчишки есть мальчишки. Джо открыл дверь, заглянул в комнату и увидел шестнадцатилетнего Али в джинсах и майке, навзничь лежавшего на смятой постели. Его ноги в когда-то белых, а теперь серых от частых стирок спортивных носках высовывались за край матраса на добрых пять дюймов, руки свешивались с кровати, а в ушах торчали наушники. Али был ростом почти с отца, под 190 сантиметров – не шутка, но еще не успел заматереть. Мальчик слегка похрапывал; на его груди лежал открытый учебник. Скорее всего, алгебра – завтра его ждала контрольная. Стоявшая у дальней стены кровать четырнадцатилетнего Джоша пустовала, хотя простыни были скомканы.
Ага, подумал Джо, поздравив себя с удачей. Выходит, его родительское чутье сработало безошибочно. Большой стаж отца-одиночки этой троицы сделал его чувствительным, как радар. Если Джош встал и удрал в это время, надеясь, что старик отец спит без задних ног, то его ждет сюрприз.
Лампа на старой дубовой тумбочке, стоявшей между двойными кроватями, была включена. Звук в наушниках был вывернут до отказа, потому что даже Джо слышал тоненькое ржание гитар и ритмичные аккорды контрабаса.
Он часто говорил Али, что тот учился бы лучше, если бы делал уроки без стереонаушников, давивших на барабанные перепонки. Естественно, Али отвечал, что музыка помогает ему сосредоточиться. Впрочем, отметки сына этого не подтверждали.
Скривив губы, Джо вошел в комнату, снял книгу с груди Али, закрыл ее, положил на тумбочку и выключил стереопроигрыватель. Потом снял с головы сына наушники (причем Али даже не пошевелился), тоже положил их на тумбочку, потушил лампу, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Интересно, где Джош?
Спустившись по крутой, узкой лестнице на первый этаж, Джо услышал знакомые звуки. Так… телевизор! Легкое голубоватое сияние освещало арку гостиной и заставляло отливать пурпуром выношенные половицы у основания лестницы. Нахмурившийся Джо свернул налево, в гостиную. Телевизор был включен, звук привернут. Похоже, шел один из фильмов о Терминаторе. Джош, облаченный в те же мышино-серый свитер и выцветшие джинсы, которые обычно надевал в школу, лежал на спине, уставившись в экран. Его темная голова опиралась о вытертый валик дивана, обтянутый коричневым твидом.
– Эй, друг, ты почему не в постели? – проворчал Джо, входя в комнату. Он испытывал облегчение – слава богу, самый блудный из его сыновей не шастал по полям.
Джош повернулся и посмотрел на отца.
– Там горит свет. Али сказал, что ему нужно позаниматься. – В голосе Джоша звучала горечь вечно гонимого младшего брата.
– Зачем ты смотришь это барахло? – Джо подошел к телевизору, выключил его и повернулся к сыну:
– Али уже спит. Ложись и ты. Завтра в школу.
– Па! Это же был Арнольд! – Джош сел.
В мальчике, тонком, как стебелек, было уже сто семьдесят пять сантиметров, но он продолжал расти. Джош огорченно провел рукой по безжалостно остриженным волосам. Джо догадывался, что эту прическу сын выбрал, чтобы иметь как можно меньше общего со старшим братом, что при таком семейном сходстве было нелегко. Джош часто дразнил Али, насмешливо называя волосы брата «длинными и прекрасными». Али гордился своими слегка волнистыми темными кудрями до плеч и юмор брата воспринимал в штыки.
– Тем хуже. Уже почти час ночи. Иди спать.
– А можно досмотреть до конца? – голубые глаза Джоша приобрели умоляющее выражение, в голосе явно прозвучала льстивая нотка.
– Нет. В постель. Сейчас же, – ответил жестокосердный Джо.
– Пожалуйста!
– Ты меня слышал. – Джош привык испытывать пределы терпения отца. Ему все приходилось повторять по пятьдесят раз. Часто Джо едва справлялся с желанием дать сыну хорошего пинка, но в глубине души понимал его стремление к самоутверждению. Как и стремление отделить себя от старшего и, по мнению Джоша, более любимого брата.
– Если бы ты заставил Али выключить свет вовремя, я бы уже давно спал. Но ему ты никогда не приказываешь, – мрачно буркнул Джош.
– Джошуа, ступай спать. – Джо скрестил руки на груди и мысленно сосчитал до десяти.
Джош посмотрел на отца, обиженно фыркнул и, шаркая, вышел из комнаты. Его слишком длинные, мешковатые джинсы мели пол.
Глядя вслед сыну, поднимавшемуся по лестнице, Джо покачал головой.
