Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве - [6]

Хульдине Бимиш – 1889

В 1888 году Алиса Стокгэм (1833–1912), доктор медицины и женский врач из Чикаго, случайно прочитала статью «Count Tolstoi on Education» («Взгляды Толстого на образование»). Стокгэм интересовалась вопросами воспитания детей. В том же году вместе с дочерью Корой она основала журнал The Kindergarten for Teachers and Parents («Детский сад для учителей и родителей»), посвященный санитарии и педагогике. Может быть, Толстой захочет написать что-либо для американской публики? Стокгэм решила изложить эту просьбу в письме, вместе с которым отправила пробный номер The Kindergarten и новое издание своей книги «Tokology: А Book for Every Woman» («Токология: книга для всех женщин», 1888).

«Токология» представляла собой подробное руководство по беременности, родам, детским болезням, женским болезням и вопросам диеты. Вероятно, отправляя книгу в Россию, Стокгэм предназначала ее жене и дочерям Толстого, но первым начал листать книгу именно он. Название главы «Chastity in the marriage relation» («Целомудрие в браке») заставило его остановиться. Вопросы сексуальности (он уже работал над «Крейцеровой сонатой») были актуальны для него как в общем, так и в личном плане. Думая о физическом и психическом здоровье женщины и ребенка, Стокгэм ратовала за сексуальную умеренность и воздержание во время беременности. Целомудрие и половые контакты она в идеале рассматривала только в репродуктивных целях. Молодые мужчины, равно как и молодые женщины, обязаны учиться сдерживаться и владеть собой в сексуальном плане. Американка рекомендовала избегать употребления кофе, яиц, устриц, мяса и не есть тяжелую пищу вечером.

Толстой немедленно написал своему другу и соратнику Владимиру Черткову:

Книгу вообще превосходную в отношении гигиеническом, но главное трактующую в одной главе о том самом предмете, о котором мы с вами переписывались, и решающую вопрос, разумеется, в том же смысле, как и мы. Радостно видеть, что вопрос давно поднят, и научные авторитеты решают его в том же смысле28.

«Токологию» нужно обязательно издать на русском языке.

В ответном письме к Стокгэм Толстой игнорирует вопрос о статье для The Kindergarten, но дает высочайшую оценку ее книге. «Токология» – это не только женское чтение; это книга для всех и каждого. Особенно важна одиннадцатая глава, в которой говорится об этике сексуальных отношений. О собственном видении этого вопроса Толстой сообщает без обиняков:

Половые отношения без желания и возможности иметь детей хуже проституции и онанизма и фактически являются и тем и другим. Говорю – хуже, потому что человек, совершающий эти преступления, не будучи женатым, всегда сознает, что поступает дурно, но муж и жена, отдающиеся тому же греху, воображают, что они вполне нравственны29.

В конце письма Толстой выражает готовность всячески содействовать Стокгэм, чтобы распространить «Токологию» и в России.

Стокгэм отозвалась через полгода, когда собралась в Европу, чтобы рекламировать собственную книгу. Если русский перевод действительно возможен, то она бы хотела приехать в Москву и обсудить детали. В любом случае, «Токологию» следует переработать с целью адаптации к российским условиям30.

Путь в Россию лежал через Финляндию. В Гельсингфорсе (Хельсинки) ей устроили пышный прием. За примерно десять дней пребывания Стокгэм в финской столице Союз женщин Финляндии организовал в ее честь «коалицию» в районе Альпхюддан. Стокгэм познакомилась с преподаванием труда в школе совместного обучения, посетила магазин любителей рукоделия, а на собрании Женского гимнастического общества представила так называемый объединенный костюм (unionsuit), разработанный в Америке в рамках реформы одежды31. Тот факт, что Стокгэм одна направляется в Россию, поражал публику. К восточному соседу ее новые финские друзья относились с предрассудками и опасениями:

Финны, долгое время проживавшие там с родственниками и знакомые с обычаями, постоянно делали устрашающие прогнозы в связи с предстоящим визитом; придется преодолевать всевозможные трудности, ужасные дороги, неудобства в пути, невежественный народ, мелкие и крупные неприятности! 32

Двадцать шестого сентября на вокзал прибыли делегации Союза женщин и Женского гимнастического общества Финляндии, чтобы попрощаться со Стокгэм и вручить ей сувениры33. Когда поезд тронулся, одна из дам, возможно глава Союза женщин Александра Грипенберг, прошептала ей на ухо последнее предупреждение: «Помните, что в России есть грабители!»34

В Петербурге ей помогал опытный переводчик и гид, «культурный джентльмен», который представил ее местному женскому обществу. Вскоре для нее уже была готова недельная программа. Деятельность, увлеченность и европейское образование русских женщин произвели на Стокгэм глубокое впечатление. А имя Толстого открывало любые двери: «Мне постоянно давали понять, что мое восхищение Толстым, и как социальным реформатором, и как писателем, вызывает особое уважение у его соотечественников»35.

Но в России Стокгэм оказалась не одна – в Москве ее ждала прибывшая из Стокгольма шведская подруга Хульдине Бимиш.